Команда, поддерживая и помогая друг другу, начала быстро продвигаться на шлюпочную палубу, обдуваемую мощными порывами ветра. Капитан в это время давил уже совершенно другую кнопку, – кнопку подачи в эфир сигнала бедствия с заложенными заранее координатами места трагедии, этот сигнал должны были принять десятки судов.
Александр Иванович опять пробрался на крыло мостика. Обдуваемый крепким соленым ветром, он отчетливо видел сквозь стену брызг и дождя, как началась эвакуация команды на спасательные плоты, он видел, как сажали на плот растрепанную буфетчицу Оксану: «Вот уж эти женщины, все они чувствуют наперед», как, похоже, в последний момент до практиканта все же дошло, в какой опасной ситуации находится экипаж, как он, с вытаращинными глазами, пытался судорожно ухватиться за спасательный конец. Он выдел, как плоты сразу же стало волной разбрасывать в разные стороны, быстро унося их от борта судна, уже ушедшего под воду. Ему махали руками, он видел, как старший помощник тянул время и пытался удержать последний плот у борта.
Капитан Дроздов все просчитал заранее и даже то, что в этой сложившейся ситуации он уже не будет спешить. Волны все наседали, и судно, как раненый зверь, уставший бороться со своими преследователями, окончательно потеряло остойчивость и все стремительнее начало заваливаться на левый борт. Капитан успел вскарабкаться по уходящей из-под ног палубе в ходовую рубку теплохода и плотно закрыть за собой дверь. «Вот и все. Люди на плотах, и есть надежда на их спасение», – было последней мыслью капитана.
Прощание старого парохода (на ремонт)
Большое видится издалека.
В итоге время все решает.
За бортом океан, а пока
штурман курсы и мили считает.
Отпустите, отпустите друзья.
С пониманием разлуки считайтесь.
Надо ехать домой, дорогие моря
Вы поймите меня, постарайтесь.
Я отдал вам свой срок,
избегая циклоны и мели.
Не пора ли встать в док
и швартовки, ах как надоели.
Острова и заливы, ледяные поля,
с экипажем уже попрощался.
Не зовите вы больше меня,
я и так очень долго скитался.
Ухожу я земные проблемы решать.
На море с берега смотреть не запретишь
и буду постоянно вспоминать
валы большие или гладь и тишь.
Я, конечно, вернусь, дорогие моря,
оторваться от вас не сумею.
Я моряк, это доля моя
и единственное, что я умею.
Большое видится издалека,
Время счет ведут машины обороты.
За бортом океан, а пока
У механиков – ремонтные работы.
Чурин Михаил Юрьевич
В 1979 году закончил судоводительский факультет ГИИВТа (ныне Волжский государственный университет