– Уходить отсюда надо, – безжизненным, скрипучим голосом сказал он. – Вставай. Быстро.
– Не могу, у меня нога…
Потап молча и как-то очень ловко перекинул меня через плечо, будто мешок с картошкой, и резво потрусил вперед.
– Ну, ты и здоровый лось, – буркнул я, повисая вниз головой.
Сколько мы с ним вместе АТРИ топчем, а такой силы я в нем что-то раньше не замечал. Он, конечно, мужик не слабый, но чтобы вот так тащить на себе около восьмидесяти килограммов живого веса!.. Да еще бодрой рысью… Впрочем, сейчас ситуация экстремальная, а в подобных обстоятельствах, говорят, люди способны на такое, о чем в нормальной жизни остается только мечтать.
Глава 2
Из сборника заповедей военных егерей:
«Хочешь смеяться последним – стреляй первым».
Негромкий жалобный вой переходил в поскуливание, хватал за душу. На человеческую психику он действовал подобно плачу ребенка – инстинктивно хотелось бежать на помощь, чтобы защитить, накормить, приласкать маленького беззащитного песика.
На самом деле такие звуки издавал один из самых распространенных хищников АТРИ – панцирный пес-мутант. Его голову, спину и бока покрывала не шерсть, а своеобразная природная броня, которая по прочности лишь немногим уступала кевларовому бронежилету.
Впрочем, для опытного человека с автоматом псы-мутанты не представляли серьезной угрозы – бронебойные пули легко пробивали панцирь. Да и простые пробивали, только стрелять требовалось практически в упор или целиться в незащищенные брюхо и глаза. К тому же псы редко собирались в большие стаи, действовали каждый сам по себе, неорганизованно и неслаженно.
Положение менялось, когда собачью свору возглавлял другой хищник – атрийская рысь, или, как ее привыкли называть здесь, секалан. Этот хитрый полуразумный мутант мог подчинять себе панцирных собак телепатически, к тому же был способен собрать целую армию – более сотни четвероногих бойцов. Такая стая моментально становилась величайшей опасностью АТРИ, с которой боялись связываться даже живоглоты и волколаки. Под управлением секалана собачья стая не только истребляла семейки косачей и стада рогачей, но и совершала набеги на поселения вольных бродяг и становища хуги.
Мы с Потапом сидели, прислонившись спинами к покрытому мхом валуну, и слушали заунывную песню панцирного пса.
Вокруг простиралась привычная – без желтизны и ка-излучения – атрийская тайга. И опасности здесь были привычными, хотя от этого не становились менее смертельными. И одна из них – стая псов, которая кружила неподалеку.
К счастью, свора попалась маленькая по меркам АТРИ – десятка полтора панцирных собак, но ими руководил секалан. Он, видно, был совсем молодым, раз не сумел собрать вокруг себя больше бойцов – его гипнотические способности, вероятно, еще не достигли пика. И в то же время звереныш оказался далеко не глупым – медлил, не торопясь отдавать команду к нападению, будучи не до конца уверен в своих силах.
Боялся секалан правильно. Будь у нас