Блеснувшие в улыбке зубы, и утвердительный кивок в ответ:
– Ясно, командир!
– Михалыч, тебе сначала снять часовых, потом отработать палатку. Подрежете растяжки, палатка сама упадет, гансы полезут наружу. На входе поставь Федора и еще кого-нибудь с хорошо поставленным ударом, по паре человек им в помощь с заранее нарезанными веревками. Бить так, чтобы ни единого писка не было слышно. Врезали, оттащили, связали, кляп в рот, потом следующего. Или лучше их всех сразу кончить?
– Я, пока лежал, рассмотрел их. Мужики все в годах, не особо и на вояк похожи. Так, обслуга в мундирах…
– У этой обслуги вон винтовок в козлах хватает, да и фельдфебель с ефрейтором – волки опытные, видно сразу. Так что, давай решать.
– Командир, сделаем тихо, без крови. Я сам с Федором встану.
Митяев при этих словах показывает свою нагайку. Я поначалу пытался запретить казакам брать их на задания, но он парой демонстраций меня быстро переубедил. Да и часовых снимать – милое дело. Видел и неоднократно. Короткий взмах, нагайка обвивается вокруг шеи, не давая крикнуть, рывок назад-вниз, – и все. Нет часового. Есть связанный испуганный человек, лежащий на земле. Видно, и сейчас Михалыч что-то подобное задумал.
– Ну, смотри, главное – чтобы все было без шума. На веревки возьмите ограждение летного поля, флажки вместо кляпов сойдут. Андрей идет с тобой, как и планировали. Если что пойдет не так, гасите немцев прямо в палатке.
– Командир, у меня четыре магазина, хватит всем. – Андрейка вставляет свои «пять копеек». – Потом на месте перезаряжусь, а торбу с патронами мне Федор донесет.
– Я с Митяем и Егоркой иду в дом, когда вы займете исходные и просигналите фонарями. Когда мы закончим, маякну с крыльца. Сигнал обычный. После него начинаете работать одновременно. Вопросы есть? Нет? Ну, тогда – с богом! Выдвигаемся…
Глава 27
Мы подобрались почти вплотную к постройкам и едва не столкнулись с парочкой, озабоченной эротическими проблемами. Хотя озабоченным был только «самец», один из работников графа. Его спутницу я узнал только по смутно белеющей в темноте одежде – та самая блондинка-кухарка. Разговаривали они на местном диалекте, впрочем, понятном всем:
– Иджь сюды!.. Што ты выкабеньваешься? Усё адно пад германцав ляжашь! Дак якая розница, разам больш, разам менш?
– Пусци!..
– Ах ты, курва, кусацца заманулася?!
Видимо, «кусацца» у девчонки получилось, и она рванула во тьме прямо на нас. «Кобелино» рванул следом. Только вот результаты у бегунов оказались разными. Кухарку перехватил Михалыч и, зажав ладонью