– Кто-то здесь слишком высокого мнения о себе!
– А это что, оскорбление? – поинтересовалась дамочка.
– Оно самое, – ответил я. Честно, в отличие от нее.
– Предпочитаешь бегать в гордом одиночестве? – спросила она.
– Предпочитаю, – крикнул я.
– О’кей, – сказала она. И рванула вперед, прямо-таки дымясь от – явно притворного – негодования. Да будь я проклят, если поверил в этот спектакль! Собрав в кулак все силы, которые у меня еще оставались, все-таки нагнал ее:
– Привет.
– Я думала, тебе нравится одиночество.
Дыхание было сбито, и диалог тоже получился неровным.
– За какую команду бегаешь? – запыхался я.
– Ни за какую, – ответила она, – тренируюсь для тенниса.
– Так ты у нас крутой атлет, – протянул я, нарочно изменив род.
– Да, – скромно сказала она. – А ты у нас, конечно, крутой мачо?
Мда, что бы ей такое ответить поостроумнее, когда все мои мысли занимает только вопрос, как удержать темп?
– Да, – сделал попытку я. Что, как стало ясно потом, было лучшим ответом. – Как там твой теннис?
– Ты не захочешь играть со мной, – отрезала она.
– А вот и захочу, – не сдавался я.
– Правда? – переспросила она. И, слава богу, перешла на шаг. – Тогда как насчет завтра?
– Разумеется, – пропыхтел я.
– В шесть? Теннисный клуб «Готхем», на углу 94-й и 1-й улиц, – предложила она.
– Я работаю до шести. Как насчет семи?
– Нет, я имела в виду с утра, – уточнила дамочка в «Адидасе».
– Шесть утра? Какой дурак припрется на теннисный корт в такую рань? – изумился я.
– Мы – если не струсишь, – парировала она.
– Я? Да никогда. – Мое дыхание и мое остроумие восстанавливались одновременно.
Она улыбнулась во все свои тридцать два.
– Отлично. Корт забронирован на имя Марси Нэш. Кстати, это мое имя.
Она протянула мне руку. Не для поцелуя, конечно. Рукопожатие у нее оказалось неожиданным: не мощным, как у атлета, а вполне терпимым. Даже деликатным.
– Может, представишься?
Я решил слегка приколоться.
– Гонсалес, мадам. Панчо Б. Гонсалес.
– О! Ну хоть не Спиди Гонсалес, – с облегчением выдохнула она.
– Нет, – ответил я, слегка удивившись, что Марси слышала о легендарном Спиди, персонаже не одной похабной истории, которые часто услышишь в мужских раздевалках.
– Так, Панчо, жду тебя в шесть утра, так что будь любезен приволочь свою задницу, – настоятельно порекомендовала она.
– Зачем?
– Естественно, чтоб я смогла порвать ее.
Я парировал:
– А мячи приносишь естественно ты?
– Естественно. Девушке в Нью-Йорке без них нельзя.
После чего сорвалась с места со скоростью, которой позавидовал бы сам Джесси Оуэнс[13].
10
В пять утра