– Явился по срочному делу, Сергей Алексеевич.
– Прошу садись в кресло. Готов помочь.
Берг сел и несколько секунд молчал. Затем он задал вопрос:
– Ты в курсе того, что они снова сплотились в новую организацию?
– Они? Ты о ком говоришь, Густав Карлович?
– О тех, кто был «Земле и воле». Но ты ведь хорошо понимаешь, о чем я, Сергей Алексеевич. Или станешь мне говорить, что «Земля и воля» разгромлена и никакой опасности более не представляет.
– Не стану, Густав Карлович. Но зачем ты задаешь вопросы, если знаешь ответы?
– Хочу разобраться.
– В чем?
– А в том, что мне кажется. Кому-то там, – он указал пальцем вверх, – совсем не желательно бороться с новой организацией. «Народная воля» их мало пугает. Так?
– Так, Густав Карлович. Пока революционеры из «Народной воли» мало что могут.
– Это не твои слова, Сергей Алексеевич. Такое я уже слыхал от наших начальников. Дескать, напугали мы процессом 193-х революционеров. Не скоро головы поднимут. Но они убили Мезенцова! А Мезенцов не был мелким чиновником! Его убийство никто не принял всерьез. По делу 193-х начальство меня постоянно теребило. Обер-прокурор Победоносцев с меня не слазил тогда. А по Мезенцову нет. Хоть бы слово кто сказал. Убили и чёрт с ним.
– И что я должен сказать, Густав Карлович?
– Тебе ведь многое известно, Сергей Алексеевич. Рассказал бы и мне о революционерах.
– Мои люди только начали работать, Густав Карлович.
– Сергей Алексеевич. Я знаю о твоем особом агенте. У тебя есть свой человек среди революционеров.
– Густав Карлович? – Муравьев прикинулся удивленным.
– Я знаю это, Сергей Алексеевич. Мне доносят обо всем, что происходит в этих стенах. Я знаю, про особого агента, о котором нет сведений в картотеке. И нет их по особому распоряжению начальника первой экспедиции. По твоему, стало быть, приказу.
– Густав Карлович, я действую во благо империи.
– Не сомневаюсь в этом, сударь. И не собираюсь мешать. Мне даже не нужно имя твоего агента. Я только хочу знать, он из них? Из революционеров «Народной воли»?
– Да, – ответил Муравьев.
– И ты знаешь, что они наметили своей целью государя императора?
– Я уже докладывал об этом.
– Вот, – сказал Берг. – Вот оно.
– Что?
– То о чем я подумал.
– Никак не могу понять, о чем ты?
– Они не хотят его спасать, – сказал фон Берг. – Они дадут его убить. Им не нужен государь император Александр Николаевич.
Муравьев понял о ком говорит фон Берг. Реформаторская деятельность Александра не нравилась многим в империи. А в последнее время ползут разговоры о скором введении в России Конституции. При дворе сформировалась группировка контрреформ. Им был нужен другой государь на троне империи.
– Ты, вижу, все понял, Сергей Алексеевич?
– Про это никому говорить не нужно, Густав Карлович.
– Они