– Хуй с ним. А ловить как будем? – На живца, – усмехнулся я и поспешил добавить, заметив перекошенное лицо Астры, которая дорожила своим телом и душой. Особенно после посещения целительной кровавой ванны у Клеопатры. – Я буду приманкой. Волосы у меня длинные, в темноте за шлюху запросто сойду. Надо только платьюшко найти и ебало себе разрисовать. И учти, если ты меня будешь пидарасом обзывать, то сама его ловить пойдешь. Усекла? – Усекла, Педриньо, – хохотнула рыжая. – Наряд я достану. Позаимствую у сестер по несчастью.
– Вот и ладушки. Ты доела? А то меня сейчас стошнит от здешних запахов. – Ага, – буркнула Астра, протягивая мне тарелку. – Картошечки? – Иди нахуй, заинька! – рявкнул я, пулей вылетая из-за стола.
После бессонной ночи, наполненной запахами пердежа нищих, их храпом и злоебучими блохами, гнездящимися в матрасе, мы наконец-то вышли на улицы Лондона. Отвратное зрелище, доложу я вам.
Серое небо, по цвету напоминающее обветренный свинец, рассыпающиеся домики, лошадиное дерьмо на улицах и множество прохожих, отличающихся только социальным статусом и внешним видом. Мы без проблем смешались с толпой, благодаря сворованным Астрой нарядам. На мне были мешковатые коричневые брюки, ботинки на два размера больше, клетчатая рубаха с подтяжками и фирменная кепка, в которой любил щеголять простой люд, а за спиной болталась котомка, в которой лежало облачение приманки для маньяка. Рыжая была одета куда скромнее. Весь ее наряд состоял из простого платья серого цвета и забавных башмачков с тусклыми пряжками. Свои волосы Астра спрятала под обычную косынку, использовав для этого часть еврейского халата.
Нарвавшись по пути на нескольких хулиганов и увидев самых отвратных попрошаек, мы дошли до полицейского участка, напротив которого находилась та самая контора, что напечатала предостережение, из которой мы узнали о Джеке Потрошителе.
– Ты видела? – спросил я Астру, открывая перед ней дверь, ведущую в участок. – Что именно? Тут такой пиздец творится, что Второй Круг робко курит в сторонке, – ответила рыжая.
– Там бродяжка сидела, а у нее пиздище вывернутое наружу. Это как надо было так постараться, что из сладкой писечки сделать такую образину? Не иначе нитроглицерин вместо смазки использовала.
– Все тебя письки волнуют, – сварливо ответила подруга, пнув меня ногой. – Думай лучше о том, как нам информацию получить.
– Предоставь это мне, – важно надулся я, оттесняя ее в сторону и заходя в зал, где сидело несколько полицейских, в стандартной для того времени форме – длинные пальто, котелки и начищенные до блеска пряжки ремней.
– Чем могу помочь? – один из полицейских, сидящий ближе всего к выходу, поднял на нас внимательный взгляд.
– Понимаете, сэр, – промямлил я, комкая в руках кепку. – Вчера наша подруга не пришла в ночлежку спать. Боимся, как бы ее этот Потрошитель не порезал.
– Нет