Мама, я… Кто я?. Ясна Токарик

крепки и прозрачны. Мама, мы для этого мира действительно много значим.

      6

      Мама, мы боимся плохих новостей,

      Осуждения всех мастей,

      Произвола властей,

      Окрика «Кому я сказала, пей!»

      Мы боимся чертей,

      Своих сумасшедших идей,

      Непрекращающегося потока людей

      В час пик.

      Если это крик, рык, вой, стон,

      Мы боимся всего на все сто.

      Нас так запугали.

      К жизни готовили, страхами «закаляли».

      Из побуждений лучших.

      Мама, это была такая подстава,

      Если б ты знала, как мы бояться устали.

      7

      Мама, это когда ты так боишься жить, что иногда действительно кажется, что проще умереть. Сюда не ходить, это не есть, на это лучше не смотреть. Хочется то реветь, то от злости взреветь, но нельзя ни первое, ни второе, поэтому руки повисают, как плеть. А могли бы летать, как крылья, преодолевая расстояния многомильные.

      А для полета – убрать страх жить. Все эти «нельзя» и «так будет неправильно» в коробочку сложить и с благодарностью отказаться, попрощаться, со свободой, своей свободой действовать, выбирать и жить так, как хочется, встретиться и обняться.

      8

      Мама, им всем кажется, что нас нужно переделать, что мы неформатны, неправильны и халатны, что в комнатах бардаки и никакой морали, и значит, никаких нам поблажек, чтоб были покрепче стали, чтоб ровные строчки писали, чтоб место свое знали и локти кусали.

      Мам, ты знаешь, куда нас этим загнали?

      Нас загнали глубоко внутрь, бегать паучком в стакане, чувствовать свою ничтожность, негодность, перебарщивать с осторожностью, настороженностью, быть замороженными, но уметь притворяться, вовремя улыбаться и поддельно смеяться.

      Мам, мы больше не хотим предателями сами себе казаться. Мы говорим им всем «хватит!», снимайте свои авторитетные халаты, нас не переделать, и мы больше не будем прятаться, мы пришли сюда не для того чтобы пятиться, а идти вперед.