– Кажется, вы все-таки снова это сделали, – произнес он негромко, но внятно.
Глава 2
Мордекай Тремейн с раздражением осознал, что не может скрыть смущения.
– Миссис Картхэллоу рассказала, что произошло, – недовольно возразил он. – Я находился на пляже. Она меня увидела и пришла, чтобы попросить о помощи.
– Вы должны были слышать выстрел! – заявил Пенросс.
– Слышал. Собственно, выстрел меня и разбудил. Только я не понял, в чем дело. Приподнялся в шезлонге, посмотрел вокруг, но не заметил ничего особенного, а потому снова лег и задремал. И вдруг услышал голос миссис Картхэллоу. Она сообщила, что убила мужа.
Лицо Мордекая Тремейна выражало глубокую досаду.
– Знаю, о чем вы сейчас спросите, – продолжил он, – но не смогу ответить. На часы не посмотрел и понятия не имею, сколько времени прошло между выстрелом и появлением на пляже миссис Картхэллоу.
Пенросс недовольно нахмурился, но ограничился коротким комментарием:
– Вам незачем было замечать время. Ведь вы не подозревали о происходящем.
Мордекай Тремейн ощутил себя чересчур умным школьником, публично унизившим учителя. Однако, судя по всему, инспектор не придал его словам особого значения. Он посмотрел по сторонам, желая убедиться, что сержант и констебль находятся на почтительном расстоянии, и хриплым шепотом продолжил:
– С вами можно говорить откровеннее, чем с другими. Не для отчета, а по секрету: вы знали мистера и миссис Картхэллоу. Скажите честно: супруги производили впечатление людей, по-прежнему любящих друг друга?
– Ничуть не меньше, чем дюжины других семейных пар, которые мне доводилось встречать, – осторожно ответил Тремейн.
– Но первое романтическое цветение уже поблекло, не так ли?
Мордекай Тремейн поправил пенсне:
– Не исключено.
Даже его сентиментальная душа не смогла бы притвориться, что Адриана и Хелен Картхэллоу связывало безупречное взаимопонимание, порожденное счастливым браком. В любом случае, лицемерить не имело смысла, поскольку Пенросс все равно не поверил бы: ряд внешних свидетельств доказывал, что семейный союз не относился к числу благополучных.
Инспектор кивнул. Комментария не последовало, но в данном случае и не требовался.
Слушая рассказ Хелен Картхэллоу о смерти мужа, Мордекай Тремейн не мог отделаться от неприятных сомнений и сейчас понимал, о чем думает инспектор Пенросс. Картина счастливой, озорной, игривой пары совсем не походила на правду. Еще меньше верилось, что Адриан Картхэллоу мог – пусть даже в шутку – заставить жену прицелиться и нажать на курок.
Из всего этого вовсе не следовало, что Хелен Картхэллоу лгала. По опыту Тремейн знал, что порой самые фантастические истории на поверку оказываются истинными. Человеку ничего не стоит превратиться в заложника обстоятельств; иногда видимость вины бывает настолько убедительной, что непричастность выявляется только после