– Да, сеньор генерал.
Я поднялся. Одернув мундир, повернулся перед зеркалом. Мундир сидел отлично. Ни морщин, ни складок. Из-за стекла на меня смотрел моложавый генерал. Подтянутый, без всяких гражданских излишеств вроде отвисающего брюха или сутулых плеч. Высокий с залысинами лоб пересекала темная полоска, напоминавшая о моей любви к маневрам. Цезарь подскочил сзади и смахнул щеткой несколько пылинок.
– Ну как? – спросил я, откровенно любуясь сам собой.
– Не хуже, чем в тот раз, когда получали «Серебряную звезду» за бои на Сьерра-ди-Мондо… Ну, помните? Еще у того президента… – фамильярно напомнил слуга.
– Помню… Тебя тогда наградили крестом «Отвага в огне»?
Польщенный Цезарь кивнул. Я, оказывается, и это помнил. Это дорогого стоило – воинское братство! Этим штатским не понять.
– У вашего превосходительства отличная память.
– Нам, старым солдатам, другая и не нужна… Не правда ли?
Цезарь с обожанием глядел на меня:
– Конечно, мы помним все, сеньор генерал!
– И всех!
В приемной, стиснутые группой адъютантов, стояло шесть человек – городская депутация.
– Сеньор Президент! – провозгласил Цезарь и, отступив в сторону, освободил проход.
Адъютанты разом вытянулись, а делегаты выступили вперед, слегка склонив головы.
– Вольно, господа!
Легкий шум пробежал по залу. Мэр города выступил вперед:
– Сеньор Президент! Я счастлив приветствовать вас в нашем городе. Великая честь, выпавшая нам, побудит нас с еще большим рвением взяться за преобразование нашего общества и всемерно помогать нашим вооруженным силам, целиком посвятившим себя этому тяжелому, но благородному занятию…
«Слишком много «нашего», – подумал я. – Вот что значит штатские – речь путную написать не могут…» Подумал, но ничего не сказал. Выдавив на лицо маску доброжелательной внимательности, слушал, как на меня рекой льется патока славословий. Когда-то, первое время, это щекотало нервы, а теперь уже приелось. Одни и те же слова приблизительно в одних и тех же сочетаниях повторялись из раза в раз.
Сказано было также о личных заслугах Президента перед Народом и Отечеством, о происках коварного внутреннего врага, о провокациях безответственных болтунов…
Мэр говорил около пяти минут. В конце своего выступления выразил надежду, что я найду время и возможность посетить исторический центр города, где и распишусь в книге почетных гостей.
Я слегка помедлил, но все же кивнул. Наверное, это важно для игры, если наши игроделы так все обставили,