– Митя, Мить! – отвлек его от размышлений чей-то тонкий голос.
– Что? – покрутил он головой, пытаясь увидеть источник звука, и наткнулся глазами на несуразную фигуру.
Из-за забора его звала какая-то женщина в сером платке, непонятного цвета жакете не по размеру и длинной юбке. Подойдя поближе, он с удивлением узнал в ней Машку – деревенскую девчонку, попытавшуюся натравить на него местных парней.
– Нашла, – улыбнулась она во весь рот.
– Ты что здесь делаешь?
– Тебя искала.
– Офигеть! Ты как вообще тут очутилась-то?
– Тятенька в город по делам поехал, а я упросилась, чтобы он меня с собой взял.
– А зачем?
– Дурак ты, Митька! Сказано же – тебя искала.
– И как только нашла?
– Ой, намаялась, – снова улыбнулась девушка, – да и озябла, но все же нашла. Я тут давно выглядываю, хотела уж у дяденьки с ружьем спросить, да забоялась.
– Вот блин, забоялась она! Рядом с воинской частью бродить не забоялась, а тут, значит, страшно стало.
– Ага, вон он какой строгий.
– Нашла чего бояться, дуреха! Бог с ним, с часовым, он свой пост не покинет, но тут же солдаты кругом!
– И что? – захлопала невероятно зелеными глазами девушка.
– Ладно, проехали, – махнул рукой Дмитрий, не объяснять же наивной дурочке, что в его времени ее запросто могли бы затащить в казарму и так обогатить сексуальный опыт, что мало не показалось бы любой плечевой путане. Впрочем, кто их знает, этих предков, может, у них так не принято?
– Отец-то твой где?
– Известно где, в кабаке.
– В смысле, в кабаке, пьянствует, что ли?
– Чего сразу пьянствует! Дела поделал, товар продал, отчего же не выпить?
– О как! Слушай, Машка, а из тебя хорошая жена может получиться.
– Просватай и узнаешь.
– Ага, сейчас! Не видишь, дуреха, я в армии.
– Вижу, форму вон красивую дали, усы отпустил… ну ни дать ни взять – граф!
– Тьфу! Еще ты меня так не называла.
– А как тебя называть, хочешь, красавчиком звать стану?
– Маша, – вздохнул Дмитрий, – тебе сколько лет?
– Шестнадцатый, – с готовностью отвечала девушка.
– А через шесть лет сколько будет?
– Не знаю…
– Двадцать два, Машенька. А теперь скажи мне, горе мое, в каком возрасте у вас девок замуж отдают?
– Когда в шестнадцать, когда в осьмнадцать…
– А после двадцати часто ли незамужними остаются?
– Если только кривая какая или порченая…
– Ну, вот видишь, а ты у нас девушка красивая, года не пройдет, как тебя просватают.
– Правда,