Марта открыла следующую вкладку. На фото была пышная брюнетка, сидевшая на кожаном диване в довольно неприличной позе. Её огромного размера груди были обнажены и тяжело свисали под собственным весом. Низ тоже был обнажён; из одежды на этой девушке были только чулки, врезавшиеся в её толстые ляжки, и кружевной пояс. Она совсем не прятала лицо, как многие другие девушки. Она выставляла напоказ все свои прелести, не стесняясь, что её может узнать кто-то из знакомых.
– О-о, – протянула с улыбкой Марта. – Это Анджела, наша гордость. Ты видишь, какая аппетитная.
– Да уж, – сказала я, – даже слишком. «Знойная женщина, мечта поэта», как сказали классики. Что, даже такие пользуются спросом?
– Что значит «даже такие»? – удивилась Марта. – Ты знаешь, какая она популярная! От неё мужики выползают. А потом возвращаются обратно, за добавкой. Она нимфоманка, без секса и дня прожить не может. А такие габариты и аппетиты «прокормить» непросто. Она делает абсолютно всё, спектр её услуг самый широкий. Благодаря такой бешеной популярности её перевели на шестую базу, где платят шестьсот гривен за час. Но через неделю она попросилась обратно на «четвёрку». Видите ли, на «шестёрке» её стали реже брать клиенты, услуги-то на двести гривен дороже. Таисия говорит ей: «Дура, я же хотела, чтоб ты больше получала за час». А та ей отвечает: «Я и на четвёрке заработаю те же бабки, только трахаться буду в два раза больше». Она вообще со странностями. То просит перевести её обратно на дешёвую базу, то психанёт и вообще уйдёт: видите ли, у нас платят мало, в других борделях отдают 60 и даже 70 процентов. Помы́кается месяц-другой и возвращается. Её, конечно, принимают обратно, под залог. В первый раз это была тысяча долларов, во второй раз – уже две тысячи. Если опять надумает уходить, то по возвращении придётся отрабатывать уже «пятёрку».
– В смысле? – не поняла я.
– Что «в смысле»? Деньги отрабатывать. Штраф. Поняла? А ты как думала? Чтобы не бегала по конкурентам. А то она всё думает, что где-то лучше, а потом поживёт в грязной хате, без паспорта и почти без клиентов, и возвращается: «Возьмите меня обратно, у вас лучше».
Мы так увлеклись, что не услышали, как за дверью раздались голоса. Через минуту дверь открылась, и в комнату вошла женщина лет сорока или около того, с крашеными пережжёнными волосами цвета «красного дерева», с карими глазами, которые впивались в лицо собеседника, словно пиявки, и плотно сжатыми губами. Её глаза напомнили мне глаза-буравчики Михаила Васильевича – такой же цепкий пронизывающий взгляд. Одета эта особа была без всякого вкуса и шика: прямая джинсовая юбка почти до колен, какая-то пёстрая блузка с короткими рукавами, совершенно не гармонировавшая с юбкой, и невзрачные сандалии на плоской подошве. Ну, в общем, дамочка ещё та. Это была Инесса, старшая по офису и помощница Таисии.
Когда Инесса открыла рот и заговорила, я почти мгновенно прониклась к ней симпатией, так весело и смешно она ругала и отчитывала девушек-операторов, так обаятельно сквернословила и