знаю, удалось ли бы мне когда-нибудь покинуть ГАИшный черный список… Но исправить ситуацию с учебой помог случай. ГАИ как подающую большие надежды отправили куда-то, кажется, на курсы повышения квалификации, готовить на завуча. Тот промозглый понедельник я не забуду, наверное, никогда. Я сидела за партой, мрачно ожидая начала первого урока – до вожделенной субботы была целая вечность. И тут в класс зашла незнакомая женщина средних лет с мягкими чертами лица. Она несла в руках классный журнал, и всем стало понятно, что это учительница. Бардак мгновенно закончился, все ученики замолчали и сели на свои места. «Здравствуйте, дети! – сказала женщина приятным грудным голосом. – Я ваша новая учительница, меня зовут Нина Ивановна, давайте знакомиться!» И она улыбнулась столь искренне и открыто, что в моей душе сразу наступило лето, взошло солнце, расцвели и заблагоухали яркие цветы. Я влюбилась в Нину Ивановну с первого взгляда так, как надлежит влюбляться в свою первую учительницу. Для меня, да и для всего класса настала благословенная пора. По сей день не знаю, в чем там был секрет, но Нине Ивановне каким-то образом удалось направить отношения с нами в совсем новую сторону – сторону взаимного доверия, уважения и разумного поощрения. Она никогда не кричала на нас, не устраивала выволочек – тем не менее, ее авторитет был непререкаем. Класс она утихомиривала одним движением бровей. Спокойная уверенность – вот что излучала она, награждая щедро и наказывая редко, но справедливо. Мы все наперебой старались ей услужить, чем могли, и она платила нам благодарностью. Череда пятерок заполнила мой дневник. Да и не только мой – к концу года у нас оказалось полкласса отличников.

      К содержанию

      * * *

      История четвертая, культурная

      Довольно быстро Нина Ивановна обнаружила во мне способности к декламированию стихов и при помощи похвалы помогла им раскрытся. Кое-какие склонности к этому занятию у меня действительно были. Во-первых, память. Бабушка часто вспоминала, как везла двухлетнюю меня в поезде: с собой она взяла мою любимую книжку Чуковского – и я принялась в пути «читать» (на самом деле – рассказывать наизусть) ее, вдобавок безошибочно переворачивая страницы в нужных местах. На попутчиков мое выступление произвело обескураживающее впечатление. Со стороны была полная иллюзия того, что я умею читать. Бабушка предпочла наслаждаться успехом и не стала никого в этом разубеждать.

      Во-вторых, в раннем детстве я совершенно не стеснялась публики. Чужих людей я опасалась и не доверяла им, но стеснения перед ними не испытывала, вот такой странный изгиб детской психики. Когда мама отправлялась в парикмахерскую, то всегда брала меня с собой. Сама она сидела в бигуди, а я тем временем развлекала окружающих стишками да песенками.

      К содержанию

      * * *

      Эпизод третий – елка

      А как-то раз мы с мамой пошли на елку к ней на завод. Идти я не очень хотела, пришлось меня от телевизора силой отдирать.