навешенные на спинку переднего сидения… Он даже не сомневался, что и туфли тоже лежат
где-то под сидением.
– Мои вещи.
– Разве? А тогда чьи же вещи на господине Назарове, Владимире Александровиче из
Майами?
– Не знаю.
– Ну, тогда одевайся.
Голый растерялся. Посмотрел на Босса. Он был одет, как полагается аккуратному
джентльмену, даже с галстуком в одежду таксиста и молча, а точнее – с безразличием –
созерцал сцену.
– Я жду, – приказал лейтенант.
Голый, в недоумении пожав плечами, стал одевать все, что принадлежало клиенту,
несколько свободное, чем собственное.
– Хорошо. Вот теперь все правильно. Как и предполагалось. Не хватает только этой вещи,
которую ты небрежно бросил на сидении и не помнишь, как докатил сюда, – лейтенант
положил на колени Голого кейс клиента, – вещь господина Назарова, которого ты двинул по
голове и оставил на произвол в туалете. Вот и все. Я правильно излагаю, товарищ Назаров?
Назаров инертно покивал головой.
– Не волнуйтесь, Владимир Александрович, вор будет наказан, и дадим вам другого
водителя. Нам приказано доставить вас по назначению. Все будет в порядке, – лейтенант
приоткрыл дверь и сделал знак водителю:
– Поехали.
Водитель в свою очередь повторил ту же фразу человеку, стоящему возле «газика», сел в
машину, включил зажигание.
– За ним, – скупо проговорил лейтенант.
Они развернулись и ехали по пустынным дорогам города очень быстро, еще около
получаса, пока не остановились на дороге перед шлагбаумом у переезда железнодорожного
полотна, ведущей к поселку Бавария.
Лейтенант посмотрел на часы. Человек из «газика» зашел в будку дорожников, вскоре он
вышел с человеком в желтом жакете. Они постояли, покурили и ушли в темноту лесополосы.
Чрез несколько минут человек вернулся один, сел в свой «газик» и затих, будто заснул.
Лейтенант снова посмотрел на часы. Некоторое время молча все чего-то ждали. Потом
лейтенант посмотрел в очередной раз на часы и сказал водителю:
– Поехали.
«Волга» медленно тронулась с места, объехала стоящего с погашенными фарами «газик» и
шагом запрыгала по деревянному настилу переезда. На середине полотна вдруг двигатель
заглох, водитель нервно попытался снова завести машину, но попытки одна за другой
оказались тщетными. Лейтенант спокойно открыл свою дверь, вышел, обошел машину,
произнес «давай отсюда» и выдернул за рукав водителя наружу. В то же время из темноты
вырвался локомотив. Тяжело дыша длинным товарным составом, он неумолимой небыстрой
поступью надвигался на переезд, освещая полотно зловещим светом и левый бок «Волги».
Голый вначале взвизгнул как-то неестественно, потом, словно набрав полные легкие воздуху,
издал