и если сравнивать содержание книг и многих статей – прежде всего написанных вами – то книга, действительно, производит странное впечатление.» – «Жуткое, мерзкое впечатление!» – «Я с вами полностью согласен, и хотел бы сам во всём разобраться: я хочу собрать свидетельства близких и родных для Р. людей, чтобы самому всё сопоставить и сделать выводы; я не сомневаюсь в вашей правоте, но задание есть задание.» – «А почему вы не хотите заказать статью о Р. специалисту?» – Естественно, он имел в виду себя, и надо было аккуратно – не обидев его – обойти вопрос. – «Видите ли, это для меня очень серьёзное задание, определяющее, можно сказать, мою судьбу, и если бы от него ничего не зависело, я с удовольствием перепоручил его вам лично. Или – во всяком случае – сделал бы всё, чтобы убедить шефа.» – «В таком случае, насколько я понимаю, вы хотите получить от меня адреса и телефоны.» – Он стал похожим на обиженного ребёнка, которому не дали того, что обязаны были дать; но вряд ли кто-то другой мог оказать мне такую же помощь, а на А. – второго такого же специалиста – я почти не рассчитывал: он вознёсся слишком высоко, и, самое главное, если явная и неприкрытая ложь пропитывала всю его книгу, то сложно было надеяться, что он поможет человеку, могущему разоблачить его. – «Я, конечно, не могу судить о вашей квалификации как журналиста – я никогда не читал ваших статей – но, молодой человек, я боюсь, вы взялись за непосильную задачу. Нет, вполне возможно – вы справитесь, и справитесь хорошо, но чего вам это будет стоить.» – В его интонации появилось непонятное, можно было подумать, что он меня о чём-то предупреждает или от чего-то предостерегает. – «Когда-то я тоже был таким же шустрым и самоуверенным – поверьте уж мне – и жил только работой: но где теперь всё, где теперь… Ладно, вы предлагали коньяк – закажите уж.» – Новый поворот стал неожиданным, но – судя по всему – он предвещал успех, и я быстренько подозвал официанта и заказал коньяк и кофе. Пока выполнялся заказ, Б. сосредоточенно молчал, видимо, собираясь с мыслями; потом он отхлебнул из рюмки, запил из чашки и понёсся дальше. – «А вы не знаете, что за человек был Р.? Между нами – бабник, плохой отец и муж, но какой актёр! Чтобы понять его – что не всякому дано – надо знать его в работе: на сцене, в кино – а что вам даст его личная жизнь? Скандалы, пьянки, разводы – и вы хотите всё это описать и преподнести в качестве подарка к юбилею или уж не знаю к чему там – вы этого хотите?» – «Но не всё же так беспросветно?..» – «А знаете ли вы, как там, – он ткнул пальцем вверх, – посмотрят на ваше копание, и если вы, не дай бог, доберётесь до…» – Неожиданно он замолчал и быстро захлопал глазами, как бы приходя в себя и даже осматриваясь по сторонам: не слышит ли его кто-то посторонний. Но вокруг никого не было, официант крутился в другом конце зала, а бармен у стойки слушал музыку, и вряд ли мог разобрать его слова. – «Вы знаете, как хотите, но его друзей я вам не дам. Первая жена – ладно, пускай, но больше вы меня не просите.» – «А школа? Хотя бы номер.» – «Номер?
