– В общем смысл обвинения именно таков.
– Ну, государство, это понятно. А чем мы акционеров обидели? И где был ты – главный юрист НК?
Твердолобов молчал.
– Если говорить об акционерах, – вмешалась Чайка. – То тоже все понятно. Хозяин по версии следствия присваивал деньги, часть которых должна была идти в виде налогов государству, а часть должны были получить акционеры по акциям.
– Так где был ты, главный юрист?
– У нас не было никаких проблем с налоговыми. Ведь мы сдавали балансы предприятий НК не в одну налоговую, а во многие и нигде никаких проблем. Я скажу не оправдываясь: мы работали по нормам гражданского и налогового кодексов.
Лобов усмехнулся.
– Значит, работали по нормам гражданского и налогового кодексов, а вот сажать нас будут по нормам уголовного кодекса. Ответь мне, юрист, как это может быть? Работаем по одному кодексу – а сажают по-другому. Ну, говорю проще, объясни нам, что твои люди в управлении не знали уголовного кодекса, что у тебя не было специалистов знающих уголовный кодекс.
– Почему не было, – растерялся Твердолобов. – У меня мой заместитель Паршина писала диплом по уголовному праву. Мой заместитель.
И тут реплику снова подала Чайка:
– Валерий Степанович, Ты что, не в курсе?
– Что такое? – недоуменно уставился на нее Твердолобов.
– Паршину сегодня утром арестовали. Мне перед уходом позвонили. Но как-то не успела вам сообщить.
– Вот он твой специалист. Пошла, по всей видимости, собирать в Матросскую Тишину материал для кандидатской диссертации. Диплом уже есть.
– Олег Игоревич! Я бы просил все-таки…
– Ну извини, извини, – раздраженно развел руками Лобов. – Просто уже нет сил смотреть на эту некомпетентность и безграмотность. Сам-то ты на всякий случай рванул в Лондон и, думаю, возвращаться в Россию, чтобы доказать следствию и всему миру, что наезд на НК не обоснован, не собираешься.
– Я все-таки просил бы… Я ведь не говорю, с чего начались все эти наезды на НК.
– А ты скажи, мы все здесь почти свои.
– Мы, из СМИ, конечно, знаем про события в Тульской области и другие происшествия.
– Бывает, что какие-то странные люди и болтают черт знает что. Но что они могут сказать о работе НК? – Лобов сделал паузу и в наступившей тишине. – Вот я тебя спрашиваю, главный юрист, что они могут сказать? А вот Паршина и генеральные директора дочек могут.
Твердолобов в растерянности пожал плечами.
– Я так просто. Я не имел в виду ничего…
И тут Чайка встала с кресла.
– Вот что, мужики, обижаться на то, что уже произошло, смысла нет. Кто больше допустил ошибок, кто меньше. Надо сказать, хозяин тоже многое не так понимал, как хотелось бы. Сейчас надо думать,