Тимара до сих пор заливалась румянцем всякий раз, как вспоминала о происшедшем. Смущало уже то, что она видела Грефта с Джерд и знала теперь, чем они занимались. Но еще хуже было понимать, что они застукали ее за подглядыванием. Она не могла смотреть им в глаза, но столь же неловко было и избегать их взглядов. Хуже того, из-за колких замечаний Джерд и самодовольных взглядов Грефта она невольно чувствовала неправой себя. А ведь она-то все делала правильно, правда же?
То, чем занимались Грефт с Джерд, противоречило всему, чему учили Тимару. Даже будь они супругами, это все равно осталось бы неправильным… не то чтобы им кто-то позволил бы пожениться. Все знают, что, если Дождевые чащобы сильно метят ребенка с самого рождения, лучше всего бросить его умирать и зачать нового. Такие дети редко доживают до пяти лет. В краях, где нужда в порядке вещей, глупо тратить силы и средства на обреченного младенца. Разумнее даже не пытаться его вырастить. Тем же, кто выжил, как Тимара, благодаря везению или упрямству родичей, запрещено вступать в связи, не говоря уже о том, чтобы обзаводиться детьми.
Но если это Грефт с Джерд поступили неправильно, почему же она чувствует себя не только виноватой, но еще и глупой? Тимара плотнее закуталась в одеяло и уставилась в темноту. Ребята, оставшиеся у костра, болтали и порой смеялись. Ей хотелось посидеть с ними, насладиться дружеским общением с товарищами по путешествию. Но Джерд с Грефтом каким-то образом все испортили. Вдруг остальные тоже знают, но им все равно? Что они подумают о ней, если она расскажет? Осудят ли они Грефта и Джерд? Или отвернутся от Тимары и посмеются над ее ограниченностью? Оттого что она не знала ответов на свои вопросы, девушка казалась себе маленькой и глупой.
Она еще не спала, когда Рапскаль пошел к лодке за своими вещами, и видела из-под ресниц, как он приближается к ней, кутаясь в одеяло. Юноша перешагнул через нее, сел спиной к Тимаре и уютно угнездился у нее под боком. От души зевнул и спустя несколько мгновений уже крепко спал.
Его тепло согревало Тимару. Она подумала, что может перекатиться и развернуться к нему лицом и это его разбудит. Интересно, что будет потом? Рапскаль, при всей его чудаковатости, очень красив. В его светло-голубых глазах было нечто одновременно тревожащее и очаровательное. Несмотря на чешуйки, у него сохранились длинные темные ресницы. Тимара его не любила – по крайней мере, не в том смысле, – но признавала, что как мужчина