– Конечно, – с готовностью подтвердил ирмурянин. Это была еще одна его ошибка. Теперь ему можно было инкриминировать подстрекательство к неповиновению стражу порядка. А значит, его личный комплект преступлений только что еще увеличился.
– Ну, тогда я вырву у него все его поганые сердца, сколько бы их ни было! – взревел тианец и бросился на меня.
Симбиот включился вовремя, и, видя, как медленно, словно во время подводных съемок, на меня надвигается рослая фигура тианца, я порадовался тому, что не пожалел на него денег. Старому симбиоту для того, чтобы включиться на полную мощность, требовалось некоторое время. Этому – нет.
Итак, тианец был всего в паре шагов от меня, и стул, казавшийся в его руках детской игрушкой, должен был вот-вот опуститься мне на голову, но это меня волновало не сильно. Сделав шаг в сторону, я легко увернулся от невыразимо медленно опускающегося стула, и вдруг заметил, что ирмурянин тоже на всех парах торопится ко мне. Причем вот у него-то движения ничуть не замедлились, а это могло означать только одно. Мелкий подстрекатель тоже обладал симбиотом, причем классом не ниже моего. Положение усугублялось черным клинком, нацеленным не в спину тианцу, как можно было бы предположить по предыдущим событиям, а прямо мне в живот.
Скверно, очень скверно. Рассчитывать на помощь хозяина ресторанчика не имело смысла. Для него, не обладающего симбиотом, наш поединок представляется всего лишь мельканием смутно различимых теней. Таким образом, здесь, в ускоренном времени, не было ни помощников, ни свидетелей. Только мы, один на один. Нож, способный рассечь что угодно, против висевшего у меня на поясе «кольта». И «кольт» здесь сильно проигрывал. Ну, хотя бы потому, что пуля для обладающего симбиотом летела настолько медленно, что, при наличии форы в виде некоторого расстояния и хорошей реакции, от нее можно было увернуться.
Если только стрелять в упор... Но кто мешает ирмурянину при близком контакте пустить в ход клинок?
Я подхватил со стола кувшин с розовым сиропом и метнул его в ирмурянина. Тот небрежно от него уклонился, и кувшин с треском разбился о стену, оставив на ней пятно Роршаха, очень сильно напоминающее ухмыляющуюся самым издевательским образом рожицу. Впрочем, каждый в пятнах Роршаха видит то, что ему более всего хочется в данный момент видеть. Возможно, для кого-то другого это пятно показалось бы сильно смахивающим, например, на биокорабль, приготовившийся к посадке на болотистую планету...
Некогда мне было рассматривать какие-то там пятна. Надлежало спасать свою шкуру, а в таких обстоятельствах не до психоанализа.
Отпрыгнув от черного клинка, прорезавшего воздух на расстоянии ладони от моей груди, я один за другим швырнул в ирмурянина три стула. С легкостью от них увернувшись, противник снова взмахнул клинком. Спрятавшись за большой, рассчитанный на десяток клиентов стол, я выхватил кольт и спросил:
– Похоже, ты решил меня прикончить? Или мне это только кажется?
– Возможно, – промолвил ирмурянин. – Рассчитываешь, что я начну бегать за