Вот и пусть себе высится…
Самое смешное, что я понимал – точно так же на моем месте мог поступить какой-нибудь Темный маг. Не из числа совсем молодых и охочих до недоступных прежде удовольствий вроде свежих устриц и дорогих проституток, а поживший Темный, до которого дошло, что все на свете – суета сует и всяческая суета.
И бегал бы он по маленькому футбольному полю, орал, пинал мяч, цыкал на неумело матерящихся подростков: «А ну придержи язык, салага!» И пошел бы потом на пляж, и плескался в мутной водичке, и лежал на траве, глядя в небо…
Где же оно, разделение? Ладно, с низшими Темными все понятно. Они – нежить. Они вынуждены убивать, чтобы существовать. И тут уж никакая словесная эквилибристика не поможет. Они – зло.
Где же настоящая грань?
И почему она порой готова исчезнуть? Вот в такие моменты, когда и дел-то всего – один-единственный человек, пожелавший стать Иным? Один-единственный!
И какие силы сразу бросаются на поиски! Темные, Светлые, Инквизиция… И не один я над этим делом работаю, я лишь выдвинутая вперед пешка, проводящая разведку на местности. Морщит лоб Гесер, хмурится Завулон, скалится Витезслав. Человек пожелал стать Иным! Ату его, ату!
А кто бы не пожелал?
Не вечного голода вампиров, не приступов безумия оборотней, а полноценной жизни мага. Когда все как у людей.
Только лучше.
Ты не боишься, что из оставленной без присмотра машины вынут дорогой музыкальный центр.
Ты не болеешь гриппом, а если заболеешь неизлечимой гадостью – к твоим услугам Темные колдуньи или Светлые целители.
Ты не задумываешься, как дожить до зарплаты.
Тебя не страшат ночные улицы и пьяные гопники.
Тебя даже милиция не страшит.
Ты уверен, что твой ребенок спокойно дойдет домой из школы, а не нарвется в подъезде на безумного маньяка…
Да, конечно, вот тут и зарыта собака. Твои близкие в безопасности, они даже из вампирской лотереи исключены. Но ты не спасешь их от старости и смерти.
И все-таки это еще очень далеко. Где-то далеко впереди.
А в целом куда приятнее быть Иным.
К тому же, отказавшись от инициации, ты ничего не выиграешь, даже родные-люди вправе назвать тебя дураком. Ведь став Иным, ты можешь за них вступиться. Вот как Семен рассказывал… потравили у мужичка коров, а сын-Иной отрядил на помощь дознавателя. Все-таки родная кровь. Ничего не попишешь…
Я дернулся, будто через меня пропустили электрический ток. Я вскочил и уставился на «Ассоль».
С какой стати Светлый маг мог дать человеку опрометчивое обещание исполнить все что угодно?
Только по одной причине!
Вот он, след!
– Что-то придумал, Антон? – раздался голос со спины.
Я повернулся и посмотрел Косте в черные линзы очков. Он был в одних плавках, как и положено на пляже, но в белой детской панамке, сидевшей на макушке наподобие тюбетейки