Лучше бы они свалили по-тихому отсюда подальше, а то я уже замучился кому ни попадя память корректировать. Если так и дальше пойдёт, то я вообще плюну на всё это и пусть себе ползают слухи непонятно о ком, который вытворяет неизвестно что. После всех тех плюшек, которыми обзавёлся мой аватар, вред себе смогу причинить теперь только я сам собственной персоной. Да и то лишь в том случае, если окончательно потеряю веру во всё доброе, справедливое и вечное. Надеюсь, до этого не дойдёт.
А может и правда перестать прятаться? Начать жить на полную катушку, по крайней мере попробовать.
Я мысленно ухмыльнулся и, когда до окончания обратного отсчёта оставалось всего несколько секунд, решил про себя. А что? Пусть будет новый эксперимент. Заодно проверим, насколько быстро и с какими подробностями расходятся здесь небылицы и как народ на них реагирует.
Случай с двухголовым Лободротом непреднамеренно помог мне осознать кое-какие нюансы местного менталитета, а именно – даже самая лютая дичь сможет найти здесь своё разумное объяснение. Ну а если уж вдруг не сможет, то люди запросто спишут это на происки неизвестных науке сил, или же отыщется всеведающий умник, который обязательно видел подобное по телевизору, а остальные, покивав утвердительно башкой, во всём с ним согласятся. Да ещё и деталей добавят.
Когда я открыл глаза, то обнаружил, что с ног до головы опутан ячеистой сетью и всё ещё нахожусь под водой. Сколько там мне система отмерила? Час? А потом захлебнусь что ли?
Я принялся дёргаться, ибо почувствовал, что дышать нечем, а до новой активации воздушного кармана снова потекли уже ставшие традицией двадцать минут времени.
Сильный рывок заставил меня оцепенеть от ужаса. Затем я почувствовал, что сеть, влекомая чьей-то властной силой, принялась тащить моё тело по песчаному дну, поднимая столбы мутной взвеси и распугивая мелкую рыбёшку, с тупым любопытством разглядывающую сие странное деяние. Рыба же покрупнее, выпучив глазищи, тащилась вслед за мной, копошилась за пазухой и судя по всему, находилась точно в таком же плену, что и я.
Так это браконьеры! Это про них Петюня рассказывал. Ну, про тех самых, что местного алкаша за оборотня приняли и пристрелили со страха на всякий случай. Так что же получается? Меня сейчас тоже убивать начнут? Может сразу мёртвым притвориться? Да, так, наверное, лучше будет. Чёрт, знаю ведь, что убить меня не смогут, но почему так стрёмно-то стало?
– Сом, походу, попался! – проорал радостный голос. – Или стерляди куча! Ну всё, кабздец тебе, Парамонов, доигрался наконец.
Это были первые слова, которые я услышал, вынырнув на воздух, старательно не дыша и лишь слегка расширив щёлочки век, чтобы хоть что-то увидеть. Нельзя же вообще вслепую играть.
Узкая,