Во Фрайбурге она была несколько дней назад, а как будто – несколько лет. Теперь она совершенно другой человек. Те дни, проведенные в городе, расплывались в памяти. Франка закрыла глаза и попыталась совсем забыть.
Прежде чем отпереть дверь в спальню, она опять прислушалась. В комнате было темно, занавески задернуты. В полу зияла дыра. Гость спал. Казалось, он с вечера не шевельнулся. Разбудить его? Нет, не стоит. На письменном столе в гостиной Франка взяла бумагу и карандаш.
«Я пошла в город. Вернусь не позднее вечера. Пожалуйста, не вставайте.
Франка Гербер»
Наверное, следовало подписаться «фройляйн Гербер». Однако писать записку заново ей не хотелось.
Гость не просыпался. А вдруг он беглый военнопленный, что тогда? Держать его здесь, пока война не кончится? После высадки союзнических войск в Италии и разгрома под Сталинградом поражение рейха казалось вполне вероятным. Впрочем, до этого еще далеко. Национал-социалисты железной рукой держат за горло всю Европу, не говоря о самой Германии. Удастся ли прятать его несколько месяцев, а то и лет?
«Так, давай-ка по порядку, – велела она себе. – Для начала нужно достать медикаменты и еду, чтобы с голоду не умереть, а потом уж волноваться об остальном».
Она положила записку на тумбочку, поставила туда же стакан воды. Пузырек был пустой – видно, остальные таблетки гость выпил ночью. Теперь, когда проснется, будет терпеть боль во всей ее силе. Сжимая в руке пустой пузырек, Франка прикрыла глаза и выдохнула. Тут уж ничем не поможешь.
Выйдя, она заперла за собой дверь.
Яркое солнце за окном не внушало надежды на теплый день. Франка надела куртку, шапку, перчатки. Нацепила рюкзак, прихватила лыжи и вышла навстречу утру. Благодаря темным очкам солнце не так слепило глаза. Франка встала на лыжи и… словно вернулась в прошлое.
Горизонт был пуст, только укрытые снежным ковром деревья нарушали его линию. Снег лежал идеально гладкий, девственно-чистый, – такой украсит любой пейзаж, что уж говорить о живописном горном крае. Когда она в последний раз видела его по-настоящему? Неужели тьма, которая ее снедает, охватила и все вокруг?.. Набирая скорость, Франка вдруг показалась себе очень легкой, – а она думала, что навсегда утратила это ощущение. Скоро домик скрылся из виду.
Земля несется навстречу, а он ничего не чувствует, кроме стремительного воздушного потока. Хочет раскрыть парашют – а парашюта нет. Потом земля встала как вкопанная и превратилась в лужайку перед родительским домом. Он лежал на траве, наслаждался ее мягкостью, но когда захотел пошевелиться, его пронзила боль. А затем его выдернул из сна звук закрывающейся двери. Он кусал губы, сжимал кулаки, чтобы справиться с нахлынувшей болью, делал глубокие вдохи через