Мысли на каждый день года. cвятитель Феофан Затворник

13:31–14:2). На что вчера навел нас апостол, то ныне прямо внушает нам Евангелие. «Смотрите, бодрствуйте, молитесь; ибо не знаете, когда наступит это время. Итак, бодрствуйте… чтобы, пришед внезапно, не нашел вас спящими». Надобно ждать, и каждое мгновение держать в мысли, что вот-вот явится Господь и воссияет, как молния от одного конца Вселенной до другого. Иным думается, что можно это ожидание Господа заменить ожиданием смерти. Хорошо и это или хоть это. Но ожидание Господня пришествия – одно, а ожидание смерти – иное. Иная мысль о том и другом; иное и чувство, рождающееся под действием той и другой мысли. Дня Господня жди, в который все кончится определением безвозвратным. После смерти все еще будет длиться время нерешенного состояния; а день Господень все распределит на вечные веки и запечатлеет так, что уж не жди изменения. Ждал, говоришь. И еще жди. И все жди. Но это, скажешь, отравит все радости. Не отравит, а только изгонит из порядков твоей жизни такие радости, которые незаконно пользуются этим именем. Будешь и при этом радоваться, но только о Господе. И Господа ждать при такой радости можно, и, если Господь застанет тебя в этой радости, не взыщет, а похвалит.

      Пятница (1 Ин. 2:7-17; Мк. 14:3–9). «Мир проходит и похоть его». Кто этого не видит? Все течет вокруг нас: вещи, лица, события – и мы сами течем. Течет и похоть мирская: едва вскусим сладости от удовлетворения ее, как исчезает и та и другая; гонимся за другою – и с тою то же; гонимся за третьего – опять то же. И ничто не стоит, все приходит и отходит. Что же? Неужели нет ничего постоянного?! Есть, говорит тут же апостол: «исполняющий волю Божию пребывает вовек». Мир, столь текучий, как стоит? Хочет Бог, и он стоит. Воля Божия есть неколебимая и несокрушимая его основа. Так и из людей, кто станет твердо в воле Божией, тотчас делается стойким и твердым. Мятутся мысли, пока кто гоняется за преходящим. Но коль скоро кто образумится и возвратится на путь воли Божией, мысли и начинания начинают улегаться. Когда же наконец успеет он приобрести навык в этом образе жизни, все у него и внутри, и вне приходит в покойный строй и безмятежный порядок. Начавшись здесь, этот мир глубокий, и безмятежие невозмутимое, перейдет и в другую жизнь и там пребудет вовеки. Вот что есть среди общего течения вокруг нас, не текучего и постоянного в нас! Хождение в воле Божией.

      Суббота (2 Тим. 3:1–9; Лк. 20:45–21:4). Кто такие «имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся»? И кто другие «всегда учащиеся и никогда не могущие дойти до познания истины»? Первые – те, которые держат все внешние порядки, в которых выражается благочестная жизнь, но не имеют столько крепкой воли, чтоб и внутренние свои расположения держать так, как требует истинное благочестие. Идут в храм охотно и там стоят охотно. Но не делают напряжения, чтоб и умом своим стоять пред Богом неотходно и благоговейно припадать к Нему, а помолившись немного, выпускают бразды правления ума, и он парит, обтекая весь мир. И выходит, что тогда как по внешнему их положению они в храме, по внутреннему состоянию их нет там: остался у них один образ благочестия, а силы его