Много потребовалось энергии и труда со стороны нового вице-губернатора Блока, чтобы ввести деятельность бессарабского губернского правления в рамки закона. Умы делопроизводителей, натасканных на травлю евреев, не сразу могли прийти в равновесие, и бедный И.Л. помногу раз собственноручно переделывал проекты их журналов, забросив для этого даже игру на виолончели – единственное свое развлечение. Часто он приходил ко мне показать курьезы уструговского режима, на которые наталкивался при разрешении дел. Один из таких случаев мне хочется здесь рассказать.
С еврейских обществ установлен особый денежный сбор, под названием коробочного. Я полагал сначала, как и многие другие, впервые слышавшие это выражение, что здесь имеется в виду какое-нибудь коробочное мастерство, изготовление коробок, или чего-нибудь подобного. Но в действительности коробочный сбор есть акциз, уплачиваемый при убое скота, резании птиц и продаже мяса, по таксе, утвержденной городскими управами, под наблюдением губернских правлений. В Кишиневе, как почти повсюду, право взимания коробочного сбора было передано, на утвержденных губернским правлением кондициях, арендатору, вносившему в общественную «коробку» определенную на торгах сумму (помнится, около 75.000 р. в год) и собиравшему затем в свою пользу деньги с каждого фунта мяса и жира по таксе. При этом в кондициях акциз с мяса и жира, или сала, был исчислен отдельно, и на этом разделении основывалась хитроумная комбинация. Арендатор заставлял мясников отрезать жир от мяса, чтобы вешать его отдельно, и таким образом обесценивал продукт, который покупателями браковался. Мясники, чтобы избежать порчи товара, шли на большие уступки, и такса нарушалась в пользу арендатора. Когда последний переходил в своих требованиях границы благоразумия, то потерпевшие обращались в губернское правление с жалобой на нарушение арендатором кондиций. Тогда во всем блеске выступали способности Устругова. Заготовлялся журнал, в котором с необыкновенной убедительностью доказывалось; что арендатор не прав, что он нарушил и кондиции, и таксу, и здравый смысл, и закон. Журнал подписывался и утверждался. Но как-то так всегда случалось, что арендатор своевременно узнавал о грозившей ему опасности, и, в результате его настойчивых просьб, составлялся новый журнал, по которому жалоба мясников признавалась, по мотивам, имевшимся у Устругова в запасе совершенно неосновательной, о чем им объявлялось, с подпиской, через полицию. Так, в течение арендного срока, губернским правлением издавалось несколько противоречащих