Осторожно приоткрыв дверь пошире, он скользнул в сенцы, прикрыл за собой и, ожидая, когда глаза привыкнут к полумраку, весь превратился в слух. Судя по звукам, поведение незнакомца не изменилось. Это уже вообще ни в какие ворота не лезет. Как можно не обратить внимания на поток холодного воздуха, неизбежно появившийся при открывании двери? На улице-то далеко не лето. Холодом по ногам всяко должно было просквозить. Чу. Незнакомец затих. Почуял чужое присутствие, или просто присел где-то и, например, задремал?
Осторожно, почти не дыша и развернув нож обратным хватом, Андрей выглянул из-за притолоки. Широкие полати, которые обычно использовались в качестве лежанки, слегка выглядывали из-за печи. И на ней лежал незнакомец, потому, что явно были видны его ноги в сапогах. Поспать решил, видимо. Ещё обдумывая, чем же знакома ему эта обувь, он шагнул за порог и, получив удар в челюсть, полетел на пол. Тёмная тень метнулась сверху, и кто-то сильный больно заломил ему руку.
С утра я поднялся с жёсткой широкой лавки и стал разминать затёкшее тело. Ужасно неудобно было спать на ней, но, хоть, тепло. Лавка была поставлена за печкой так, чтобы можно было получить максимум тепла. Небольшой закуток со слепой стеной, от возможных сквозняков со стороны двери закрывает массивная туша печи, всё это позволило отогреться после вчерашнего блуждания по зимнему лесу. Состояние было такое, будто меня всю ночь пинали по всему телу. Голова была пустой, словно церковный колокол. Немного знобило, и появился кашель. Видимо, простыть я всё-таки умудрился.
Следовало поторопиться, чтобы выбраться из этого леса и попасть в цивилизацию. Не хватало сейчас прямо вот здесь свалиться с температурой. Выскочил за угол, облегчился, потом подкинул в печь дровишек и пошарился по дому. К сожалению, ничего, кроме старых рваных сапог и грязного, ветхого, брезентового дождевика не нашлось. Значит, опять придётся бежать по лесу в своих полусапожках на тоненькой подошве, кутаясь в кашемировое пальтишко. Айфон категорически отказывался ловить хоть какую-то сеть, выдавая в левом верхнем углу экрана надпись: «Нет сети». Вот, что за глушь такая? Связи, и той нет. Даже спасателей не дозовёшься.
За окном, затянутым, то ли целлофаном, то ли ещё чем-то таким же мутным, мелькнула тень, и я насторожился. Ещё не хватало, чтобы какие-нибудь мужички лихие пожаловали. Сразу, словно кипятком окатило. Я вспомнил о том, что не запер за собой дверь. И оружия никакого. Не выдавая того, что заметил чужое присутствие, я прошёлся по комнате, взял рваные сапоги и уложил на лавку, сунув в каждый по полену так, чтобы от двери создавалось впечатление лежащего на лавке человека, а сам, обойдя печь с другой стороны, встал у самого косяка, затаившись. Особенно трудно было сдерживать кашель, буквально рвущийся наружу. Пришлось уткнуть рот в сгиб локтя