– Тогда надо бы порекомендовать Мари Кровс, – так же добродушно ответил шеф сектора, – поменять ее имя на «Кассандра».
– Это уже было… В сороковых годах парижская журналистка Женевьева Табуи выпустила книгу «Они называли ее Кассандрой».
– Чисто французская скромность…
– Я бы уточнил: чисто женская скромность… Давайте будем стараться любить нашего юго-западного соседа, несмотря на весь его шовинизм и врожденную ветреность… Ваши предложения?
– Установить наблюдение за Кровс и дать указания нашей швейцарской резидентуре проследить все ее контакты.
– Настоящая фамилия Кровс также любопытна. Ее отец – Пикс, из концерна ярого консерватора Бельсмана, – сказал заместитель директора.
Шеф сектора «изучения» оценил осведомленность своего руководителя, поэтому позволил себе восхититься, во-первых, но и показать свою компетентность, во-вторых:
– Ах вот как?! Это тот Пикс, который живет в Париже с массажисткой мадемуазель Гала и пишет обзоры под фамилией Вернье?
– Именно так, и я поздравляю вас с исключительным профессионализмом памяти… Нет, я бы не торопился с началом такого рода работы по Кровс… Я бы рекомендовал начать с цепи. Попробуйте обратить эту самую всевидящую Кровс в нашу… ну если не приятельницу, то хотя бы в… невольный источник информации…
Через пятнадцать минут из Пуллаха, что под Мюнхеном, ушли шифротелеграммы в женевскую и бернскую резидентуры БНД.
Через три часа советник по прессе созвонился с руководителем адвокатской конторы «Розен унд Шульц» господином Брюкнером, тот специализировался по делам, связанным с издательствами и редакциями.
Через пять часов девять минут господин Брюкнер увиделся с хозяйкой фирмы «Розен унд Шульц» фрау Розен.
Через семь часов фрау Розен договорилась о встрече с редактором журнала «Фрайе трибюне» Гербертом Доле.
Через девять часов двенадцать минут секретарь господина Доле нашла Мари Кровс по домашнему телефону и пригласила ее посетить редактора завтра, семнадцатого сентября, в девять утра.
– Я заканчиваю срочный материал, – ответила Мари, – только что вернулась из Латинской Америки. Может, вы будете любезны назначить мне время на послезавтра?
– К сожалению, дорогая фрейлейн Кровс, послезавтра босс улетает на Канарские острова… А он хотел бы предложить кое-что до того, как улетит…
– Хорошо, спасибо, я приду.
Доле поднялся из-за резного, восемнадцатого века стола карельской березы, дружески протянул руку, пошел навстречу Мари, не скрывая восхищения, оглядел ее, не выпуская