Потом, присмотревшись сквозь очки, добавила: «Но вы всё равно заходите, профессор!»
Они прошли в кабинет сквозь узкий, заставленный стеллажами книг коридор. Девушка, оказавшаяся заведующей библиотекой, явно смущалась перед нежданными гостями и совершенно не представляла, что ей говорить и делать.
– У нас… ремонт… то есть… сейчас рабочих нет, выходной… Я одна сижу с фондами… Андрей Петрович, что же вы не позвонили заранее… Я как чувствовала, что сегодня что-то произойдёт, такой туман был поутру, верите ли – за два метра ничего не было видно… – говорила она. – Да вы присаживайтесь, сейчас я Тимку прогоню…
– Ни в коем случае, я с краешка, – заступился за кота профессор. – Это Светлана, журналист из Москвы. Это – Алла Петровна, хозяйка библиотеки…
– Вы помните меня? – обрадовалась Алла Петровна. – Ой, Андрей Петрович, у меня даже кофе нет, мастера электричество отключили…
– Ничего, – улыбнулся Андрей Петрович, – главное, чтобы ремонт сделали.
– Да, мы расширяемся, у нас будет свой музей! – с гордостью сказала Алла. – Целый зал!
– Замечательно! – Андрей действительно примостился на краешек кресла – осторожно, чтобы не побеспокоить огромного серого в полоску кота. – А то, вижу, вся коллекция у вас в ящиках в углу…
– Да… а вы по делу или… – Она посмотрела на спутницу профессора.
Светлана оценивающе взглянула на неё в ответ.
– К вам ведь уже приходили из полиции? – спросил Андрей Петрович.
Алла опустилась на стул.
– Да. Жуткая гроза была… Спрашивали, давно ли был у нас Пифагор… То есть Саша… Он, оказывается, пропал. Вы поэтому к нам?
Манцев кивнул.
– Полиция, вероятно, задавала вам вопрос – о чём вы говорили, когда он приехал?
– Да… Но я ничего не могла толком сказать: тогда у нас только начинался ремонт. Саша рассматривал коллекции предметов, найденных при раскопках старой мельницы, но как-то так… знаете… без энтузиазма. Да и то верно – он ведь бывал у нас неоднократно…
– На чём он приехал?
– На рейсовом автобусе, как обычно.
– А в котором часу пришёл к вам?
– Пожалуй, сразу после обеда. Часа в два.
– В четырнадцать… Если выехал из Питера с утра, то интересно, чем он занимался в Кипени до обеда… В его поведении не заметили ничего необычного?
– Ну, вы ведь его знаете, он всегда необычен… Говорил, что накануне был в Копорье…
– Копорье он посетил шестого июня?
– Да, следователь тоже называл эту дату.
– И всё же – не осталось ли у вас ощущения, что его что-то гнетёт? Тревожит?
– Наоборот! Он говорил, что наконец понял… Что понял, не сказал, правда. И что он на пороге великого открытия. В общем, всё как обычно. – Алла вздохнула. – Он всегда такой…
– Что же, спасибо, – вздохнул Манцев, поднимаясь с кресла. Пригревшийся кот недовольно