– Интересно, полицейский гонится?
– Да зачем вы ему нужны?! – успокоил их Мотя.
– Ну вот, теперь можно и поесть, – прошуршал Ваня выручкой.
Вдруг, ахнув, Кристина, застыла:
– Карман пустой!
– И что? Зато у меня полный.
– Я пистолет потеряла.
– Ты разве его в канал не бросила?
– Из головы вылетело, как танцевать собралась. А меня ведь снимали!
– И меня, – глянул с укором на балерину Ваня. – И этот полицейский нас засёк.
Полицейский появляется
Капитан Промашкин, совершавший рейд по участку, увидев уличный концерт на мосту, собирался лишь сделать замечание юным артистам. Но те уже ретировались – один лишь вид его сработал.
– Боятся, – самодовольно улыбнулся капитан. И вслух добавил: – Граждане, прошу расходиться! Не загораживайте пешеходную зону!
Он собирался дальше проследовать обычным маршрутом, но вдруг увидел под перилами моста подозрительный предмет. Пистолет! Неужели?! Он быстро достал целлофановый пакет и, как опытный оперативник, аккуратно сунул туда опасную находку:
– Граждане и гости нашего города, прошу не расходиться! Иначе вы будете задержаны.
Капитан дал знак, и добрый десяток случайных зрителей был взят в кольцо его помощниками. По горячим следам было действовать поздно: преступники скрылись.
– Прошу сдать телефоны и фотоаппараты. Не волнуйтесь, через пять минут получите обратно. Кто не согласен, проследует в отделение. А нужно это для того, чтобы знать, кто тут радовал вас искусством. Потому что дети сбежали из дома. И надо сообщить родителям, что они живы-здоровы.
Туристы за-ради детей отдали свои телефоны.
Подкатила полицейская машина – передвижная лаборатория с высокотехническим оборудованием. Один из полицейских в машине, получив гаджеты и фотоаппараты, оперативно скинул содержимое карт памяти в компьютер, и капитан, как обещал, возвратил туристам конфискованное:
– Всем спасибо! Приятного отдыха!
Промашкин залез в машину, отдал на экспертизу пистолет и сел за монитор просмотреть материалы.
– Так-так, – потирал он руки, листая фотки. – Сейчас установим, что это за огневушка-танцеклюшка.
Надо заметить, что капитан был изрядно подкован и весьма образован. Он часто ходил по службе в Мариинский театр и пересмотрел все оперы и балеты. Так что в искусстве – будь оно уличное или высокопарное – он разбирался.
– Птичка не интересует, – пропустил он фотку Моти. – Хм! Какие па, какие позиции, плие, арабески! – восхитился знаток балета, глядя на танцовщицу. – Это не поскакушка. Всё как по учебнику, – размышлял он, сам себя проверяя на знание предмета. – Когда балерина спиной к зрителям бежит в «правый