Повернувшись на другой бок, я начала корить себя за глупость. Какой на фиг жилец деревни? Там алкашня да старики, а никак не солидный мужчина в приличном костюме. Уж что-что, а одежду в свете луны разглядеть мне удалось. Не детально, конечно, но все же.
На следующий день вместо уроков я отправилась к следователю. Мама посчитала, что появляться в таких местах, как прокуратура и Следственный комитет (они у нас расположены в одном здании), следует не позднее десяти, потому вставать пришлось опять довольно рано. В итоге в нужное здание я вошла ровно в десять (очень удобно она расположена – в трех минутах ходьбы). Узнав, где находится кабинет следователя, которому поручили дело об убийстве в Березовке (мне назвали фамилию – Акунинский), я поднялась на второй этаж и постучала в дверь. Услышав разрешение войти, заглянула в кабинет: за столом сидел упитанный мужчина хорошо за тридцать, очевидно, невысокий, с наметившейся лысиной и холодными внимательными глазами.
Сам кабинет наводил тоску своей вопиющей обветшалостью и кричал о срочном ремонте: обои выцветшие, в некоторых местах ободранные, в шкафу с какими-то папками отсутствовала одна дверца, линолеум давно потерял свой рисунок, походя теперь на блеклую простыню. Кроме сломанного шкафа, кабинет имел следующие предметы мебели: два стола, за одним из которых и работал мужчина, три стула, на одном из которых он и сидел, да пара полок на стенах.
– Вы по какому вопросу? – резко спросили меня, одарив холодным взглядом.
Я слегка растерялась.
– Я про труп… для дачи… с ножом… свидетельских показаний.
Следователь недолго хмурился, затем изрек:
– А! Гражданка, обнаружившая труп господина банкира Крюкова. – Так вот как зовут мой труп! Крюков! – Представьтесь, пожалуйста.
– Образцова Юлия Сергеевна. – Я все еще стояла в дверях.
– Как долго вы знакомы с гражданином Крюковым? При каких обстоятельствах произошло ваше знакомство? Знаете ли вы семью убитого? Когда видели его в последний раз перед убийством? – вопросы посыпались на несчастную школьницу как из рога изобилия.
Дождешься от тебя вежливости, решила я. Закрыв за собой дверь, прошла вперед и, не спросив разрешения, плюхнулась на стул напротив Акунинского.
– А вот при каких, – начала я со второго вопроса, так как он был мне ближе других. – Я потрогала его холодную руку. Так и произошло знакомство, – решила я пошутить, чтобы слегка разрядить напряженную обстановку.
Пауза.
– Вы состояли в любовной связи? – «догадался» следователь.
Вот те раз! «Ты больной?» – чуть было не сорвалось с моих уст, но я придержала язычок.
– Я трогала его, когда он был уже труп. При жизни я его не знала, – снизошла я до пояснения.
– В котором часу вы обнаружили труп? – тут же отреагировал он. Просто непробиваемый какой-то! Говорит о трупах как… ну о вениках, что ли. Хотя в его работе по-другому нельзя.
– Было, наверно,