– Это такое воспоминание, к которому хочется привязать камень и выбросить в реку.
– Шикарно!
– Что?!
– Сказал шикарно!
– Я тебе рассказываю, как надо мной надругались, а ты цитаты подбираешь?!
– Извини! Я понимаю, это воспоминание, которое хочется похоронить заживо. Воспоминание, которое хочется запереть в сейфе. Воспоминание, которое хочется замуровать в бетон. Но ты же понимаешь, что рано или поздно случаются осечки. Не все клиенты … адекватные. Ты сам на это подписался. Твоя работа рискованная, что говорить!
– Но я не думал, что так скоро почувствую себя настолько унизительно и омерзительно. Это просто беее.
Денис изобразил рвотные позывы.
– Мало того, эти мужики были настолько стрёмные, что мне пришлось закрывать глаза и представлять Диму.
– Да, хорошо, что Дима не знает, что на его задницу виды имеют.
– Ну, просто я его часто вижу в хостеле, и он симаптичный, он мне даже иногда снится. Вроде как мы заходим на кухню хостела и начинаем на столе заниматься этим делом. Потом собираются жильцы и начинают нам хлопать, а в конце ещё и выставляют оценки. Я вообще практически не сплю. А когда сплю, видишь, какая фигня мне снится! Я скоро сойду с ума! Но бабло нужно!
– Так ты не собираешься завязывать?
– Пока нет. Без вариантов.
– Надеюсь, что всё это не зря. Был такой человек Нил Кэссиди. Он был прототипом для героя книги Керуака «На дороге», ещё он встречается в книге Хантера Томпсона «Ангелы ада», а с поэтом Алленом Гинзбергом он вообще двадцать лет был в отношениях. Вот такой основоположник бит-поколения в литературе, который даже ничего не написал стоящего. Понимаешь, Артур рано или поздно узнает, или просто догадается.
– Ты ему что-нибудь говорила?
– Только то, что пишу книгу об отношении к геям в России. Но рано или поздно он узнает. Или другие твои близкие. И одно дело, если ты будешь обычным шлюхом, а совсем другое, если мы создадим тебе ореол литературного персонажа. Кого Артур простит охотнее?
– Да, книга нужна и тебе и мне. А сколько ты уже написала?
– Страницы две.
– Что?! Такими темпами ты закончишь к моей пенсии.
– Ну, у тебя пенсия должна наступить раньше… Тяжёлые условия труда.
– Издеваешься? Лучше скажи, ты меня осуждаешь?
– Скорее, я осуждаю тех людей, которые кого-то осуждают. Вряд ли кто-то из нас вообще наделён привилегией осуждения.
– Сильно сказано! А убийство и всё такое?
– Это совсем другая история. Там окончательное решение выносят профессионалы, судебная система, а не общественное мнение.
– А те, кто пиздят йогурты из нашего холодильника?
– Это просто сволочи! Их без суда и следствия!
В коридоре мы встретили Диму, того самого белобрысого парня, который