Потом ещё долго окрестные жители вспоминали тот пожар дикий, да как землю трясло, лихорадило, видно божий гнев праведный, обрушился – таки на злодейку колдунистую.
А опосля как праздновали, радостью великой народной упивалися, за устранение леса злодейного, заколдованного да за избавления от монстрихи страшилистой, людоедки кровожадной.
И не сосчитать, сколько та выдра зубастая, людей сожрала, да живых душ загубила.
3. Пират
Долго ли коротко ли они ехали, выехали – таки к морю – океану.
Пристань громадная стоит, тьма кораблей, тьма тьмущая людей. Толкотня, беготня, суета кругом. Копошатся все, словно муравьи, дела делают, туда – сюда бегают.
Переговорили с одним из Пиратов, взял их на судно свое быстроходное, за плату небольшую, договорную.
Василиску – красна девицу, решено было в рубище грязное одеть, замаскировать, дабы лишние взгляды не привлекать, да мужское внимание избегать.
В молодца переодевать без толку, ее выдающиеся фигурные округлости девицу в ней за версту выдавали, мужиков в штабеля укладывали.
Никак их не спрятать и не скрыть, надо как то ее прикрыть.
Покумекали – покумекали, да выход все ж таки нашли, надели на нее кучу старого тряпья, за одеждами бесформенными спрятали, в толстуху – замарашку превратили.
И не прогадали, пираты даже в ее сторону то и не взглянули.
Закавыка в другом вышла, кота-домовёнка никак на корабль не пускали, долго муторно решали.
Согласие только дали, коли в мешке посидит зверище, а кот в мешке, то ещё зрелище!
Погрузились они и отчалили. Роли распределили, места заняли. Должна была распрекраснейшая Василиса в каюте заседать, лишний раз за дверь носа не казать.
И тому она была уж рада, всё тряпьё с себя стянуть, собой красавицей побыть. Никуда не выходить, от чужих глаз недобрых она скрытая, за крепкой дверью укрытая.
Мочи нет, как тяжко ей было, в тряпках шаромыжных прятаться, ей царевне чаровнице, одним взором мужские сердца разбивающей, ходить под маской неряхи и замарахи. Но другого выхода не видать, свирепа пиратская команда, не выдюжить Лучнику одному супротив них.
Смирилась она, от красоты своей на время открестилась.
Но тут беда пришла, неведомая хворь Лучника свалила.
Лежит бледный, дурнотой мается, встать не может, весь качается, наизнанку выворачивается.
Испугалась Василиска за дружку своего, побежала за помощью к Пирату главному. Нехотя Пират тот на зов откликнулся, недуг определил, – болезнь то морская, укачивающая. Никто, мол от нее ещё не помер, лекарским снадобьем отопьётся, и этот оклемается.
За второй дозой пусть сама придет, как завечереет и зыркнув на нее, ушел.
Василисушка на всё готова была, хоть до луны слетать, да обратно прибежать.
Лишь бы помочь другу-защитнику своему.
Бес шипит, ворчит, хвостом крутит, хозяина караулит.
Меж