Василия Яковлевича Чичагова наградили орденом Святого Андрея Первозванного. Ранее, после Выборгского сражения, он стал первым моряком, удостоенным ордена Святого Георгия 1-й степени. Императрица Екатерина Алексеевна, почитала заслуги адмирала весьма достойными перед Отечеством и одарила его поместьями в Белоруссии. Государыне нравилось, что все морские сражения Чичагов проводил «малой» кровью, сберегая жизнь своих моряков. Добивался сего он тем, что одерживал победы, благоразумно не нападая, а принимая удар неприятеля в удобных условиях, при поддержке береговых батарей. Напротив, ей докладывали, что покойный адмирал Грейг не щадил моряков в боевой обстановке. Императрица Екатерина пожаловала Чичагова еще и золотой шпагой с алмазами и серебряным сервизом.
В приватной беседе с Платоном Зубовым, государыня с гордостью рассказывала:
– С тройной силой шли на него шведы. Узнав сие, он изрек: «Бог защитник мой, не даст Он проглотить нас!» Храбро отражал их нападение, пленил сотнями шведов и всегда побеждал их!
Таковые вот, Платоша, на Руси водятся русские мореходы!
На что Зубов ответствовал:
– Я называю его Морским волком, государыня. Флотским Суворовым.
– Не инако!
Адмиралу Ферзену императрица пожаловала звание подполковника гвардии Конного полка и алмазные знаки ордена Святого Андрея Первозванного. Адмирал фон Круз Александр Иванович, командующий Кронштадтским флотом, получил шпагу, украшенную алмазами и аренду в Лифляндии, утвержденную за ним и его потомством в вечное пользование. Всем солдатам и матросам, участвовавшим в военных действиях противу шведов, были вручены серебряные медали, на красной, с двумя полосками, лентах.
Сам Светлейший князь Таврический, задумавший вскорости взять турецкую крепость Измаил, метался между Ольвиополем, Херсоном, Очаковом, Яссами и Елисаветградом, осматривая обширную линию фронта, пока не слег с гемороидом и лихорадкой. Императрице он отписал, что болен, но заверил ее: «Ничто меня не остановит, окроме смерти».
Дабы ободрить его, императрица ко всем наградам прислала еще и фельдмаршальский жезл – за Очаков. В середине августа, фельдмаршал Потемкин перешел Днестр, повернул на юг и устроил себе главную квартиру в Дубассарах, такую же роскошную, как и в Елисаветграде, и, где его садовник Уильям Гульд не замедлил разбить парк. Армию Светлейший расположил между своей ставкой и Кишиневом.
Задаваемые чуть не ежедневно Григорием Александровичем пиры и праздники служили ему некоторым средством, кои рассеивали его тяжкие гнетущие мысли, кои невольно посещали его голову под влиянием разнородных обстоятельств. Тщания князя, давно, кажется,