Бабье царство. Русский парадокс. Эдвард Радзинский

Но править Империей она не могла… Она была способна управлять неуправляемым властелином страны, но не его страной. Как справедливо писал наш знаменитый историк Сергей Михайлович Соловьев, она походила на вьющееся растение, которое «достигало высоты благодаря только тому великану лесов, около которого обвивалось; великан сражен – и слабое растение разостлалось по земле».

      Но вся ее развеселая жизнь после Петра скрывала женскую трагедию. Петр был всем для нее. Он ушел, и жить стало нечем. Все попытки заполнить дни вином и мужчинами заканчивались печальным похмельем одинокой женщины…

      Вот она идет по залам дворца, как всегда, немного навеселе, – тяжко идет, звеня орденами, увешанная наградами, драгоценностями и маленькими иконками, защищающими «от сглаза»…

      Долго выдерживать свою бесцельную жизнь вчерашняя Золушка не смогла и, возможно, не захотела. Она начала угасать. Меншикову приходилось распускать слухи о том, что Императрица совершенно здорова и лишь потому отсутствует на приемах послов, что «уединяется для государственных дел».

      Однако в посольствах знали все. Немецкий посол сообщал своему двору: «Хотя здоровье царицы принято считать превосходным, но государыня до того ослабела и так изменилась, что ее почти узнать нельзя».

      Она начала умирать…

      Но кто же правил необъятной страной?

      Фактическим правителем должен был стать и стал прежний хозяин и любовник Императрицы – Меншиков. Стал – в силу своего давнего влияния на нее и в награду за услуги, оказанные при ее воцарении. Но, главное, потому, что среди «птенцов гнезда Петрова» не было никого, кто лучше мог справиться с великим наследством.

      Во главе необъятной Империи, где еще вчера царило местничество, где бояре таскали друг друга за бороды, доказывая свою знатность, теперь оказались бывшая кухарка и бывший уличный продавец пирогов. Такой вот революционный демократизм был в России уже XVIII веке.

      Свое правление Меншиков начал с титулов – ему торжественно вернули все, что забрал Петр. Он снова назначен президентом Военной коллегии; все расследования о его злоупотреблениях казной прекращены. Не забыл он и о прибытках. В июне 1726 года Екатерина исполнила его давнее желание, в котором отказывал покойный Император: пожаловала два огромных имения – в 1300 дворов и в 2000 дворов. Он присоединил их к своим необъятным владениям.