Дождавшись, когда парень отойдет подальше, Миколас произнес:
– Ты была права. Григор требовал, чтобы я отдал тебя ему.
Она резко повернулась и побледнела.
– Тебе так необходимо это слияние? – пролепетала она.
– Оно важно для моего деда. Я дал ему слово, что добьюсь этого.
Она закусила губу и опустила глаза.
– Почему? – Помолчав, она все же решилась задать вопрос: – Почему для твоего деда этот союз так важен?
– Какое тебе дело?
– Чего ты добиваешься? Есть ведь и другие компании, которые тебе подойдут. Почему именно Григор?
Она вспыльчива, сумасбродна, но не глупа и внимательна. Ему безразлично, что это будет за компания. По крайней мере, ему так казалось.
– Пройдет время, пока я найду другого человека, который согласится на это. А времени у меня как раз и нет.
– Разве человек с твоими деньгами не может купить все, что пожелает? – продолжала Вивека.
Она была похожа на ребенка, который пытается поймать за хвост тигра, и не осознает, насколько это опасно. Тем не менее Миколас не собирался быть к Вивеке снисходительным.
– Мой дед тяжело болен. Я должен в ближайшее время позвонить ему и сообщить, что слияние состоялось. Сейчас ему нельзя расстраиваться.
Вивека посмотрела на него с удивлением, будто впервые задумалась над тем, что под внешностью холодного дельца может скрываться нормальный человек.
Он вовсе не хотел ее пугать, напротив, с женщинами Миколас всегда обращался, как с нежными цветами. После лет, проведенных на улице, в трущобах, он испытывал непреодолимую тягу к роскоши и всему прекрасному. Больше всего ему нравились изящные кошечки, которые мурлыкали, нежась вместе с ним в постели. Однако, если женщина осмеливалась ему перечить, он поступал с ней так же сурово, как с мужчинами, и отходил в сторону лишь тогда, когда убеждался, что она усвоила урок и больше не совершит ошибку.
– Я многим обязан деду. – Он взмахнул рукой. – Всем.
– Разве это все не ворованное?
– Нет. Деньги были заработаны на контрабанде, но яхта куплена вполне законно.
Вивека кивнула.
Миколас пожал плечами, словно извиняясь.
– Многие десятилетия мой дед и отец – пока был жив – получали дань со всех кораблей, входящих в это море.
Вивека посмотрела на него внимательнее. Она явно насторожилась. Интересуется, зачем он ей об этом рассказывает?
– Отчаянные мужчины совершают отчаянные поступки. Я знаю, что говорю. Я и сам был таким, когда действовал от имени отца, чтобы выжить на улицах Афин.
Наконец подали суп. Миколас был зверски голоден, но даже не взглянул на тарелку.
– А почему ты оказался на улице?
– Потому что мама умерла. Сердечная недостаточность, как мне сказали. Я оказался в детском доме, который сразу возненавидел. – Вспоминая прошлое, он понимал, что это был дворец, по сравнению с тем, где он жил позже, но