– Представляешь! – начал друг юности. – Мы со Светой как-то решили, что больше ссориться не будем. И начали думать, как перестать это делать. В итоге… – хитро улыбнулся он. – Всё оказалось очень просто. Теперь, как только мы начинаем ссориться, то сразу ложимся в позу шестьдесят девять и занимаемся оральным сексом. Как говорится: и рот у обоих занят – ссориться нечем, и приятно обоим. А вот после уже выясняем отношения. Тут-то и прикол! Выяснять отношения после этого уже не хочется! Все придирки и обиды уже кажутся смешными и нелепыми! Короче, с тех пор, как мы начали практиковать этот способ, то больше ни разу не ссорились!
Мама
Я люблю маму.
Для меня эти три слова имеют особенный смысл.
Когда позвонила мама, мы с Вовычем шли по Ленина к его подруге, где эта парочка сватов пообещала познакомить меня с интересной девушкой.
Под ногами скрипел снег. Ветер нёс в лицо колючие снежинки. Автомобили, словно сонные, плелись по трёхполосной дороге в два ряда. Тротуар и проезжую часть разделял сугроб высотой в метр. Редкие прохожие кутались в меховые воротники и капюшоны.
Мы с Вовычем шли молча. С самой встречи обменялись лишь коротким «Привет», после чего он спросил: «Идём?». Я кивнул. И всё. Как-то и не хотелось разговаривать по такой погоде. Казалось, стоит открыть рот, как отморозишь язык.
Звук мобильника я не услышал, только почувствовал вибрацию в нагрудном кармане. Вначале хотел не брать, но потом стянул перчатку, полез за телефоном. Вовыч посмотрел на меня пронзительным взглядом, мол, чудак человек.
На дисплее высветилось: «Мама».
Я принял вызов, поднёс аппарат к уху.
– Здравствуй, мой хороший! – услышал родной голос.
– Привет, мам! – при каждом слове изо рта вылетало внушительное облачко пара, словно от вэйпа.
В этот момент какой-то торопыга решил посигналить. Резкий гудок увяз в густом морозном воздухе.
– Ты на улице? – спросила мать.
– Ага.
– Шапку надел, или опять в капюшоне? – сразу же поинтересовалась она.
– Надел, – заверил я. – Мам, тут минус тридцать. Надо быть особо одарённым, чтобы не носить шапку!
– Молодец! – похвалила она. – Ты там береги себя! Ни в какие мрачные компании не встревай, много не пей! Веди себя достойно! Хорошо?
– Обязательно, мамочка!
– Ладно, не буду тебя отвлекать, вечером придёшь, перезвони. Хорошо?
– Я могу поздно прийти, – предупредил я.
– Всё равно звони, – строго наказала она. – Я буду волноваться!
– Хорошо мам. Как только переступлю за порог, сразу позвоню.
– Пока, сынок. Я люблю тебя!
– Пока мама. И я тебя люблю!
Я сунул телефон в карман. Надел перчатку на успевшую оледенеть руку.
Вовыч снова повернулся и долгим взглядом посмотрел на меня.
– Чего? – не вытерпел я.
– Опять она?
– Не «она», а мама! –