Наконец рывки и толчки прекратились. Тело наполнилось восхитительной лёгкостью, и если б не ремень, то запросто могло бы взлететь к подволку каюты. Однако насладиться невесомостью удалось не больше пары минут – похоже, пилот оказался ассом, и ввёл капсулу спускаемого модуля в чрево межзвёздного транспорта быстро и аккуратно.
Эванс почувствовал новые толчки, и снова навалилось ускорение – на этот раз не меньше трёх «же». Но хотя бы – стабильное, без рывков и скачков, словно забрался на сбрендившего мустанга… Но он не стал беспокоиться по этому поводу – что ему, вполне себе тренированному – три «же»: он – не изнеженная и избалованная богатая женщина, из-за которых разгон пассажирских и круизных межзвёздников происходит вдвое дольше.
Теперь можно было и «попредаваться развлечениям» – то есть, рассмотреть подробно подволок (звёздные экипажи предпочитают терминологию моряков) и те части стен, которые оказались в пределах видимости. Ну, белые, ну крашенные… В одном из углов какой-то юморист изобразил, процарапав краску до металла стены чем-то острым, крышку гроба с крестом над ней. Эванс иронию вполне заценил. Но, если честно, особо не расстроился – вот уж чего там, позади, было не избежать – так это как раз именно такого исхода. Причём – не на кладбище, как положено нормальным людям, а – в жерле кремационной печи…
Ну вот не любит так называемое демократическое и цивилизованное Общество таких агрессивных и асоциальных типов с уклоном в расизм!
Разгон занял часа два, и момент входа в гиперпространство Эванс, если честно, почти пропустил – он вроде как задремал, убаюканный мерным гудением из-под пола, и мелкой, но не раздражающей благодаря матрацу дрожью своего ложа. Но ошибиться было невозможно: зубы заныли, уши заложило, и в голове словно взорвалась световая граната.
Затем на него навалилась чернота, и всё бытиё потонуло в диком всепроникающем вое, всегда сопровождавшем путешествие по ноль-трубкам. Про такое Эванс раньше лишь слышал рассказы, ну а теперь убедился и сам – нет в путешествии по сверхкротовине ничего ни приятного, ни запоминающегося…
Очнулся словно рывком – будто вынырнул из-под воды!
И вот оно: бытиё! Хм.
С отвратительным осознанием того факта, что сам сунул голову в петлю, да ещё и оскалился. Он… удержал вздох.
Поздно пить минералку, когда почки отказали.
Оказалось, что он всё ещё жив, и лежит на той же койке. А тело весьма прилично занемело: он осторожно подвигался, понапрягал мускулы… Отстёгиваться от койки, впрочем, не спешил. Однако через ещё два часа торможения при тех же трёх «Же», вернулась и нормальная сила тяжести – вышел, стало быть, транспортник на орбиту.
Вокруг Адониса.
Сейчас