С каменным лицом Поль Вайсман пришпорил свою каурую лошадку.
– Я вас понял, господин капитан.
– Бросьте дуться, дружище. Вы приедете и уедете, а они останутся пыжиться в своём кружке избранных. Вам, кстати, выпадает шанс за время своего присутствия как следует покомандовать. Я, видите ли, от имени его светлости вправе наделить вас полномочиями. Хотите?
– Мне тут ещё жить. – Доктор упорно избегал смотреть в сторону собеседника. – Что вы так смотрите? Я не какой-нибудь приживал – окопаться навечно в вашем Гайярде. У меня есть постоянные пациенты помимо уважаемой госпожи Россильоне; к тому же – лаборатория, я её два года собирал по колбочкам и ретортам, даже сам поставил вытяжку. Это всё здесь, в Роане, и убираться отсюда на радость им – он кивнул на возок с эскулапами, плетущийся позади, – я не собираюсь. Я просто делаю своё дело. И покровительство ваше мне…
Угрюмо замолчал, опустив глаза. Капитан же лишь пожал плечами.
– Ошибаетесь, дружище. Это не покровительство. Я, как и вы, исполняю свой долг, но не примешиваю к тому личные счёты. И не ершитесь вы так, в конце концов! Мы с вами, пройдя через порядочную заваруху, всё же успели немного узнать друг друга, и я отлично понимаю, что иголки, которые вы растопорщили, не оружие, а защита. Я не покровительствую. Я помогаю. И не будь даже задания его величества, сделал бы это просто по-дружески.
Щёки маленького докторуса вдруг запылали.
– Как вы можете?
Похоже, у него сел голос.
– Почему вы… Я же грублю вам постоянно, а вы даже не обижаетесь! – выпалил он чуть ли не сквозь слёзы. – Почему?
Капитан снисходительно пожал плечами.
– У меня правило: не задирать новобранцев. Им и без меня достаётся от капралов и лейтенанта. Они воспитывают зуботычинами, я – личным примером. Капралов у вас, как я погляжу, хватает, так что я, со своей стороны, пожалуй, оставлю всё, как есть. Грубите, дружище, я потерплю.
Докторус глубоко вздохнул, поёрзал в седле и… промолчал.
– И потом, – немного мягче добавил капитан, – умейте же иногда быть беспристрастным! Эти почтенные старцы не зря нашивают свои не менее почтенные мантии. Пока вы занимались изучением историй болезни, я ознакомился с их отчётом. И что же! Они остановили распространение болезни почти за двое суток! Отдельно разместили явно болящих, изолировали их семьи и оставили практически под домашним арестом всех, с кем члены этих семей могли общаться ближайшие двадцать дней, ибо…
Докторус потерянно кивнул. Ибо столько в заражённом организме вызревает болезнь, пусть даже ещё не выявленная глазом.
– У стариков богатейший практический опыт, чего у вас пока, простите, маловато. И я уверен: не дай Господь,