Потанин отнял дрожащие руки от раскалывающейся головы, обвел тоскливыми глазами серые стены, запертую дверь, уставился на оконце, приделанное почти к потолку. В поле его зрения попали сапоги наружного часового. Тот неспешно прошел мимо.
Стекло в этой амбразуре когда-то имелось, но теперь там не было даже огрызков. Оставалось радоваться, что на дворе почти май, а весна в этот год в Европе стояла сравнительно теплая.
Он встретился с тяжелым взглядом и выдержал его. На соседних нарах сидел крепкий мужчина лет тридцати пяти с опухшим лицом. Обрасти густой щетиной он еще не успел. Глаза ввалились в черепную коробку, но смотрели пристально, не моргали. Русые волосы смялись, в них запеклась грязь и, похоже, кровь.
Он был в мятой капитанской форме, без ремня и фуражки, стоптанные сапоги. Награды за службу с него срывали с мясом, в гимнастерке остались дырки. Сиделец усмехнулся, не спуская глаз с новоприбывшего.
– Подсадной, дружище? – прохрипел он. – Смершевец или кто ты там, признайся? НКВД, ГБ – как там ваша контора называется? Тебя специально ко мне подкинули. Весь такой растерянный, обескураженный, не понимаешь, что произошло. Да ладно, мне без разницы, кто ты такой. – Сосед глухо кашлянул, поморщился. – Нет у меня для вас никаких секретов, не того вы, крысы тыловые, взяли.
– Ты что несешь? – проворчал Потанин. – Кто тут подсадной? Дурак, что ли? Может, ты сам подсадной?
– А мне-то на хрена? – Сосед язвительно усмехнулся. – Я никогда не якшался с вашими доблестными органами.
– Можно подумать, я якшался, – заявил Потанин, обреченно вздохнул, обнял себя за плечи, тоскливо уставился под ноги.
Неловкое молчание затягивалось. Сосед уже не смотрел с язвительной гримасой. Он тяжело вздохнул, стал ерошить слипшиеся волосы.
– Ты кто такой? – спросил Потанин. – Физиономия у тебя относительно знакомая. Видел я тебя раз или два, точно не помню.
– Да и твоя морда лица тут мелькала, – заявил сосед. – Тоже не помню, где я имел честь лицезреть тебя. Из штабных, что ли?
– Вроде того, – согласился Потанин. – Три дня только в части, переведен сюда. И вот уже такая беда, мать ее! Потанин Олег Петрович, начальник строевой части, заместитель начальника штаба подполковника Кустовского.
– Теперь понятно, – сказал сосед. – Ты у товарища Кустовского, я у товарища Уфимцева. Чепурнов Глеб Викторович, заместитель командира полка по тылу, – представился сиделец. – Тоже три дня успел прослужить в должности. Ведь нормально же, сука, все было. Не понимаю, что за дела. Предъявили измену Родине, сотрудничество с иностранными разведками, еще какую-то липу и сюда вот законопатили. А я, между прочим, на Курском выступе батальон в атаку поднимал, когда всех офицеров выбило. У меня две медали «За отвагу», «За боевые заслуги» одна. А тут какая-то гадина донос накатала, и словно не было ничего. Предателем сделали! Как же это просто у нас! А тебя за что? – Он снова устремил на собеседника въедливый взгляд.
– Спроси