Обеспокоенные столицы
Пока «Ермак» тихо чапал в Александровск, везя рапорт Рожественского, радиосвязь опередила бумаги.
Обозлённый на своих болтливых «великих» родственников, Николай II потребовал каких-нибудь обязательных мер по этому поводу.
В кабинетах, подведомственных господину Ширинкину (не без подачи идеи потомками), вызревал план дополнительной дезинформации окопавшихся в Петербурге прикрытых дипломатической неприкосновенностью британских шпионов.
Ждали только приезда Дубасова с докладом Рожественского.
Особое совещание в Петергофе подходило к концу. То самое, на котором собрались излишне речистые великие князья. И главное уже было сказано – американский ледокол подло (или намеренно) удрал, заведя эскадру Рожественского глубоко в полярные льды, а в воздухе повисло задохнувшееся возмущение великого князя Алексея Александровича.
Совещание ещё будет продолжаться: что предпринять? Как спасать эскадру?
Но какое-то странное настроение будет витать за столом: негодование генерал-адмирала Алексея Александровича, вялое спокойствие вице-адмирала Авелана, равнодушие к флотским делам генерал-адъютанта Николая Николаевича, хмурое непонимание министра Ламсдорфа.
В конце концов, утомившись, император тихо хлопнет ладонью по столу и распустит совещание. Велев самостоятельно, основательно обдумать и завтра (!) принести свои предложения.
А дальше, после того как отшаркают выдвигаемые стулья и зал опустеет, оставив только самодержца и начальника охраны… между ними произойдёт доверительный диалог. Где Ширинкин опишет примерно, как оно будет:
– Сандро… ах, простите, великий князь Александр Михайлович сегодня же вечером похвалится, поделившись новостью со своей новой пассией. Дескать, самодур самодержец опростоволосился.
– Он так говорил? – Свёл брови Николай.
– Нет. Дословно подслушать ни один разговор не удалось, но это явно звучит из контекста. А вот Алексей Александрович, кстати, тот позволяет себе подобные высказывания.
– Я хочу знать, – упрямо и болезненно морща лоб, настаивал император, – Сандро, он точно это делает не намеренно… передаёт секреты английской короне?
– Ваше величество! Мужчины зачастую делятся со своими любимыми женщинами самым сокровенным. Доверяя ли, бравируя… – терпеливо и вкрадчиво молвил Ширинкин. Евгений Никифорович, произнося это, как раз заглядывал в свои бумаги и не видел, как передёрнуло Николая, который примерил эти слова на себя – он-то как раз таки почти во всём откровенен со своей Аликс.
– Далее, говорите, – нервно сглотнул самодержец.
– На следующий же день известная мадемуазель при посещении одного шляпного салона, якобы случайно, пообщается с одной из дам, которая, как выяснилось, оказывает некие услуги британскому послу.
– Не слишком ли сложная комбинация? Не достаточно ли было просто сло́ва капитана