– Это твой настоящий дом? – спросила я шёпотом.
Девушке, вообще-то, полагается это знать.
Ответить Ларри не успел. К нам подскочила невысокая девушка с высоко поднятыми и уложенными в замысловатую причёску волосами, с мишурой в одной руке и стаканом воды – в другой. Поприветствовав меня улыбкой, она затараторила на бодром английском, так что я едва могла разделять слова и вникать в их смысл:
– Привет, я Глория. Ну как вам здесь, нравится? Жаль, что мы не можем снимать в вашем настоящем доме, потому что это запрещено контрактом Ларри, но зато постарались всё сделать так, будто это реальный дом двух влюблённых. Если есть идеи – будем лишь рады. Пока нет? Ну ладно, осматривайтесь. Скоро начнём. И пусть это будет нашей маленькой тайной, – подмигнула нам девушка (кем она тут являлась?), и убежала также неожиданно, как появилась.
Вокруг суетилось много народу: осветители, стилисты, декораторы, которые уже заканчивали украшать необыкновенно красивую ёлку. А фотограф делал первые пробные кадры.
– Почему нельзя проводить съёмку в твоём доме? – воспользовавшись моментом, шепнула я Ларри. – Боишься пускать посторонних?
– Потому что никто не знает, где я живу. И я не хочу, чтобы это всплыло.
– На Итон Террас, верно? – словно между дел вставила я.
Он удивлённо моргнул и смотрел на меня пару секунд в недоумении.
– Откуда ты знаешь?
– Мне уже довелось пообщаться с твоими фанатами. И, как ни странно, это не я им сказала, где ты живёшь, а они меня просветили.
Ларри закусил губу, и, помолчав немного, произнёс:
– Однажды меня уже вычисляли. Я тогда жил по-другому адресу. Фанаты караулили меня за забором, выкрикивали моё имя, даже разбили под окнами лагерь и провели там почти двое суток. Соседи начали жаловаться, а я не мог просто выйти из дома. Пришлось вызвать полицию. И поменять место жительства.
– Сочувствую. Наверное, это не очень приятно, когда всё время приходится быть начеку и притворяться.
– Ты это скоро узнаешь, – «подбодрил» он.
Несколько часов практически без перерыва мы позировали у ёлки, притворяясь влюблённой парой. Переодевались и снова позировали.
Нас заставили перемерить кучу одежды, в том числе и весьма нелепой, на мой взгляд.
– Мне как-то не по себе в этом, – честно призналась я, оглядывая безразмерный свитер грубой вязки, почти до колен, к которому прилагались белые носочки. Даже боюсь взглянуть в зеркало.
– Тебе идёт, – едва сдерживая смех и подтверждая худшие мои опасения, выдавил Ларри. – Прямо девушка с обложки.
И я поспешила в импровизированную гримёрку, потому что позировать в этом не согласилась бы ни за какие коврижки. Даже если в Лондоне это – самый пик моды.
– О, эта футболка клёвая, – оттягивая на груди изображение радуги и какого-то нелепого сказочного героя в экстазе, разглядывая её со всех сторон и довольно