за своё платье ниже колен, я выхожу из машины и жду родителей рядом с открытой калиткой дорогого вида. Со стороны можно подумать, будто здесь проводится торжественный приём важных лиц. Даже на улице слышен гвалт и музыка духовного оркестра. Холодный воздух пробирал вплоть до костей, и в своём воображении мне было хорошенько видно, как каждый сантиметр моих косточек покрывался белым налётом под названием мороз. Когда папа наконец проверил сигнализацию своей «крошки», он нежно обнял маму за талию, словно сегодня у них первое свидание, и тот хочет проявить себя с наилучшей стороны, а затем намекнул на то, чтобы я взяла его под руку. Пока мы синхронно, в один шаг, поднимаемся по большой каменной лестнице, я решаюсь оценить наш внешний вид: мама выглядит элегантно в своём бордовом платье с оголенными плечами и вырезом декольте; на её шее красуется дорогое колье, подаренное отцом на годовщину свадьбы, а на ушах, подобно грушам на дереве, висят серьги с крупным вытянутым бриллиантом. Волосы собраны наверх, демонстрируя лебединую шею, и это однозначно хороший приём. Папа сегодня вылитый Джеймс Бонд: дорогой белый костюм (он вовсе не хотел его надевать, однако, мама пригрозила ему всем, чем только могла, и это сработало), шевелюра уложена полубоком, отчего мужчина становится на вид более деловым и солидным. И я, девушка с красными волосами, которая выглядит сегодня необычно и странно, даже для себя. Ну только представьте на минуточку: красные волосы выглажены и напоминают кровавый водопад, на левом виске красуется заколка с тремя камушками, играющих роль «бриллиантов», которые надёжно взяты в плен бронзового щита. Платье с сердцевидным вырезом на груди имеет насыщенный оттенок граната, а лодочки на ступнях неимоверно натирают ноги. Красота требует жертв. Бла, бла, бла…
В больших дверях нас встретил дворецкий, он попросил наше приглашение (благо мы его взяли!) и что-то зачеркнул пером в своём блокноте. Вау, время решило сыграть с нами в злую шутку и вернуть на лет двести в прошлое? Это так всё необычно… Старинная музыка, которую исполняли музыканты давным-давно, она греет душу и наполняет её странным чувством; манера разговора дворецкого: «господин, госпожа», «торжество» и тому подобная ересь. Даже танец! Люди кружатся в вальсе, как на балу принца. Почему мне кажется это смешным?
– Прошу вас, проходите в зал. Мой хозяин ждёт вас, – поторопил нашу семью седой дворецкий, рукой указывая в сторону дома.
Да что там дома, дворца! Родители поблагодарили его, и, восторженно обсуждая сегодняшний вечер, ушли вперёд. Я же пребывала в прострации. Хозяин? Серьёзно?
Наблюдаю за дворецким некоторое время и замечаю одну вещь: он говорит всем одно и тоже. Слово в слово. С той же интонацией. Смешно, ей Богу! Он что же, запрограммирован говорить определённое предложение? Теперь мне жутко. Взгляд плавно перемещается от седого старика в винтажном костюме на открывающийся отсюда вид. Потрясающе! Весь лес, а за ним очертания города как на ладони. Людей становится всё больше, каждого из них я начинаю узнавать. Поток ветра пощекотал мои румяные щеки, отчего
