– Ей мальчик, – сказала она, бросив тряпку в жестяное ведро.– Если ты пришёл поблагодарить богов, ступай за мной.
Ирсен смутился. В его деревне женщина, даже жрица, не могла первой заговорить с мужчиной, даже если ему всего двенадцать лет.
– Что стоишь, отрок, словно язык проглотивши,– проговорила девушка, поправляя съехавший на глаза капюшон и, взяв покрасневшего о смущения Ирсена за руку, провела его в храм.
Из всех служивших в храме, Ойра была самая младшая, и одежда, которую ей приходилось донашивать за старшими послушниками, была всегда велика. Но Ойра никогда не жаловалась. Она считала храм родным домом, а служивших там людей – братьями и сестрами. Ойра была подкидышем: в один из морозных зимних дней, когда даже море Чудовищ покрывается у берегов тонкой корочкой льда, её, завернутую в старые тряпки, нашли на главной лестнице храма, в старой корзинке из-под рыбы. Однако ей не суждено дожить до преклонных лет в храме, гадая по полету птиц, выпекая печенье с предсказаниями или оттирая медные курильницы от сажи. Девушке едва исполнилось двадцать, как с запада приплыли корабли с черными, как сажа, парусами и сожгли Порт бурь. Выжившие после резни попали на невольничьи рынки. Однако, боги сжалились над сиротой: вместо портовых борделей или сахарных плантаций она попала на корабль старого Якоба и много лет проплавала с Ирсеном, Эррином Толстым, Ликаром Примани Ветер и Тариком Смуглым одной рукой сжимая кривой абордажный меч, другой мешочек с гадальными костями.
Солнце медленно поднималось, когда на правом берегу показались каменные стены Мянтувиля. В отличие от спрятавшегося в морской бухте Хили, Мянтувиль располагался на холме. На самой макушке стоял замок, в котором проживало семейство лорда, военный гарнизон и многочисленная прислуга. Дальше располагались городские кварталы, защищенные от бродяг и соседей лорда каменной стеной. С воды хорошо были видны покрытые черной краской деревянные крыши дозорных башен. Из-за подновленных городских стен виднелись крыши храмов и колокольня городской ратуши, служившая ко всему прочему еще и пожарной каланчей. Выхода из города было два: один выходил к порту, другой с западной стороны стены – на тракт. На ночь ворота запирались, но сегодня, не смотря на ранний час, они были открыты.
– Что-то не так? – спросил Хаген. – Я думал, мы будем коротать утро под стенами, дожидаясь окончания утренней молитвы.
– Король приехал, – ответила Вейм. – Видишь, крыши подновили, и флаги на ратуше вывесили.
– Не знал, что у вас тоже есть король.
– Наш король – это немножко