После провала попытки государственного переворота, предпринятой декабристами, в России была усилена цензура, распущены все легальные общества. Государственной доктриной стала выдвинутая министром просвещения графом С.С. Уваровым идея официальной народности, выражавшаяся в виде триады «православие, самодержавие, народность». Смыслом идеи были религиозное смирение народа, покорность властям и помещикам, привычка довольствоваться малым, общинный строй и круговая порука.
Крупным событием в идейной жизни России стало опубликование в журнале «Телескоп» (в октябре 1836 года) первого «Философского письма» Петра Яковлевича Чаадаева, которое стало вехой в истории русской политико-правовой мысли, послужившей отправной точкой в зарождающейся полемике западников и славянофилов и оказавшей сильное влияние на ход и содержание этой полемики.
Довольно многие исследователи считают Чаадаева «чистым» западником. Этой же точки зрения придерживается Вл. Соловьев, который даже представил своеобразную классификацию западничества: теоретическое (Чаадаев), гуманитарное (Белинский) и натуралистическое или естественно-научное (Чернышевский). К западникам относит Чаадаева и Н.О. Лосский, хотя и пишет, что «идеи, близкие к мировоззрению славянофилов, Чаадаев выразил еще до того, как последние развили свое учение»16. Западником его считает и В.В. Зеньковский, хотя и утверждает, что «при оценке философского построения Чаадаева нужно… отодвинуть на второе место «западничество» Чаадаева, которое имеет значение лишь конкретного приложения его общих идей»17. Более же осторожно пишет о Чаадаеве Г.В. Флоровский: «Чаадаева принято называть первым западником, и с него именно начинать историю западничества. Первым его можно назвать только в не прямом смысле, – в его поколении все были западниками, часто просто западными людьми. И западником он был своеобразным. Это было религиозное западничество»18. Но как бы там ни было, на наш взгляд, считать Чаадаева «чистым» или «классическим» западником не совсем верно. Здесь можно полностью согласиться с В.Г. Хоросом, который утверждает: «Многие современники и потомки воспринимали Чаадаева как «чистого» западника, ниспровергателя национальных традиций. Это, конечно, в значительной мере историческое недоразумение»19. Совсем другое дело, если взглянуть на Чаадаева как на родоначальника и западничества, и славянофильства. Кстати, именно к такому пониманию вплотную подходит Флоровский20. Еще более определенно об этом говорит А.В. Валицкий, полагающий, что Чаадаев «сформулировал ряд центральных проблем, разрабатывавшихся позже столь различными