«Из тебя бы вышел отличный маньяк», – всегда задумчиво говорил Загорулин и покидал кабинет, оставляя меня в недоумении. Ибо у него на столе вечно бедлам.
Вавель, да. Такая уж прелестная фамилия, за которую в школе мне прилетело не менее прелестное прозвище «Вава». Время идет – прозвище остается. Увы.
Лебедева же порядок явно не огорчил. Судя по тому, как его рука легла на краешек стола, а пальцы легонько постучали по полированной крышке светлого дерева, он очень даже одобрил. Руки, кстати, у него красивые. Я стараюсь на них не смотреть. Такие руки положено иметь музыканту-виртуозу. Можно любоваться часами. Первый раз я это отметила, когда забирала контракт у Лебедева, чтобы понять суть и растолковать без того понятные ему вопросы.
Не смотри, Ксюша. Такой мужчинка не для тебя. У него на каждом пальце по поводку, к которому привязаны ослепительные красотки.
– Видите ли, Ксения. В прошлый раз Всеволод Николаевич не сообщил мне один нюанс, – спокойно сказал Лебедев и положил на стол уже обсуждавшийся ранее контракт.
Выражение лица – сама доброжелательность. Только светло-серые глаза смотрят внимательно-внимательно. А при повороте головы свет падает так, что будто вспыхивают серебристые лукавые огоньки.
Гадёны-ы-ыш. Чтоб ты был здоров. И твой Всеволод Николаевич тоже. Кто на ночь глядя приходит с подобными вещами? Мозг уже напоминает кастрюльку с борщом, который вот-вот приподнимет крышечку и прольется.
Тяжело признаться самой себе, что Лебедев меня интригует и заставляет напрягаться. Он выглядит на тридцать, но ему тридцать пять – дату рождения прекрасно помню. Смуглый, кожа скорее с золотистым оттенком, чем с коричневым. Чеканный профиль, на узких губах полуулыбка. Волосы черные, стрижка модная. Обаятелен до чертиков, знает, как себя вести в обществе женщин и… мужчин.
– Какой же пункт? – невозмутимо поинтересовалась я, смутно догадываясь, что эта зараза, «человек нюансов», наделала.
– Пункт двенадцать-один-пять, – любезно сообщил Лебедев.
Сволочь. Просто сволочь. Загорулин, я тебя сожру на ужин. И косточек не оставлю. Говорила же: делайте что угодно, только не обращайте внимания на это! Иначе не открутимся. Господи, какой идиот составлял и подписывал этот контракт?
Хотя, конечно, какой подписывал, я прекрасно знаю. Шеф и подписывал, но вот вчитаться не пожелал. А зря. Халатное отношение к таким вещам всегда приводит к большим деньгам. Которые медленно, но верно утекают из вашего кармана.
Я сделала вид, что внимательно его изучаю. На самом деле, конечно, речь не об изучении. Надо быстро сообразить, как красиво выйти из ситуации. Внешне продолжаем изображать чаечку, не палимся, всё решаемо. Но… всё равно нервничаю и неприятно.
– Да, конечно, – кивнула я и подняла взгляд на Лебедева. – Что именно нужно уточнить?
И вдруг поняла, что меня рассматривают. Не нагло и не откровенно, а как-то задумчиво. Но при этом