Баграм подошел к стене позади изваяния, осветил факелом каменный узор и, нажав на изображение птицы, пьющей воду из чаши, толкнул каменный блок. Образовался узкий проход, в который он увлек свою подругу. В трепещущем свете факела взору открылась крутая лестница, по которой они спустились в подвальное помещение, остановившись у массивной дубовой двери.
– Как открыть эту дверь, знают лишь царь, несколько жрецов и я, – похвастался Баграм.
Рядом с дверью на стене висели увесистые старинные ключи – золотые, серебряные и бронзовые, с ручками в виде символов: пара диких муфлонов; пара азиатских львов; два солнечных сокола; два разбегающихся зайца; величавый двуглавый орел; пара нисейских лошадей; пара оскалившихся волков.
– Ключ, отмыкающий эту дверь, здесь, но, если выбрать не тот, попрощайся с жизнью. – Баграм заговорщически посмотрел на спутницу.
– И какой же ключ верный? – с придыханием спросила женщина, оглядываясь по сторонам.
– Что выбрала бы ты?
– Ну, не знаю, наверное, золотых львов…
– Любимая, нет! Каждый день для отпирания двери назначается новый ключ…
– Ключ от врат смерти или бессмертия? – Она была заинтригована.
– Всего лишь ключ, скрывающий тайну. – Баграм изо всех сил старался произвести на нее впечатление. – Вчера был знойный день и гроза… Ничего не приходит на ум?
– О, Баграм! Наверное, двуглавый орел?
– Да, любимая!
Взяв бронзовый ключ с двуглавым орлом, символом, заимствованным армянами у хеттов, он отворил с лязгом и скрежетом замок и, с силой потянув на себя бронзовую ручку, открыл дверь, пригласив жестом спутницу.
Геката сделала шаг, но внезапно остановилась как вкопанная на пороге слабоосвещенной комнаты, боясь даже вздохнуть. На нее смотрел, сверкая глазами, страж тайного хранилища – громадный армянский волкодав-гампр, из пасти которого текла слюна. Казалось, жертва будет поражена лишь одним его взглядом. Несомненно, таких псов, агрессивных, с мощными челюстями, с окрасом, как у волка, избирают для хранения сверхъестественной сущности. Жаль, с собой у нее нет лепешки со снотворным, чтобы усыпить этого «Цербера», как предписывалось мифом!
– Не бойся, любимая! Аралез, лежать!!
Гампр с некоторым запозданием выполнил команду царедворца, продолжая угрожающе смотреть на Гекату. Она, колдунья, преодолев минутную слабость, подошла, протянула руку и так посмотрела в глаза собаки, что та успокоилась и, опустив большую голову на камни, даже разрешила женщине себя погладить. Баграм осознал: Геката непроста, может и удивить.
Он зажег факелом масляные светильники. Перед взором вошедших наконец предстала волшебная реликвия. В глубине зала на черном базальтовом столбе-постаменте стояла древняя резная статуя – небольшая, в один локоть, – фигура богини Афины в доспехах, с копьем и щитом. Священная статуя, с остатками краски, потертая, потерявшая от череды веков нарядность и мелкие