В тихом омуте. Екатерина Риз

просторными комнатами для гостей, с гостиной и небольшой, но уютной столовой на первом этаже. Из гостиной через стеклянные двери можно было выйти в сад и по тропинке спуститься прямо на живописный берег местной речки. Дом, в котором жила семья, был куда скромнее, переделан из некогда стоящего на участке деревенского сруба. Три небольших спальни, гостиная и большая кухня. Украшением служила веранда, огибающая весь дом, резная и увитая плющом. Поблизости несколько построек хозяйственного назначения, включая вместительный курятник и загон для милых козочек и овечек. Вся живность обязательно должна была быть чистой и милой, вызывать у гостей, в большинстве своём городских жителей, чувство умиления. Поэтому ухаживали за козами и овцами со всей тщательностью, для этого был нанят специальный человек, а, точнее, местная жительница Люба, женщина среднего возраста и неясного образования. Она занималась черновой работой в доме, ухаживала за животными и помогала с уборкой.

      По дороге к дому, Юля заглянула в курятник, похвалила кур за дисциплинированность и щедрость, и забрала из гнёзд несколько свежих яиц.

      – Юль, ты где ходишь? Тесто из кастрюли на стол лезет.

      Голос свекра всегда звучал недовольно, Юля успела к этому привыкнуть. Улыбнулась, показала свою добычу, что несла в руках. И бодро отрапортовала:

      – Утренний обход территории, Николай Васильевич. Докладываю, что всё в порядке.

      – У тебя всегда всё в порядке, – вздохнул свёкор, присел за кухонный стол. А Юля кинула на него оценивающий взгляд. Николай Васильевич был человеком не старым, даже шестидесятилетие своё ещё не отметил. Мужчина невысокий, но крепкого телосложения, с сильными руками и цепким, порой неприятным взглядом. Юле всегда казалось, что силы в этом человеке с избытком, и характер он имел несгибаемый, но в последнее время Николай Васильевич всё больше вздыхал и о чём-то невесело задумывался. Вот и свекровь, Алевтина Ивановна, вдруг обеспокоилась здоровьем мужа, и даже в больницу его на обследование недавно пыталась отправить. Но убедить Николая Васильевича в чём-то, чего он делать не желает, невозможно, и поэтому все тревоги жены он проигнорировал, и продолжил вздыхать. Он вздыхал, а домочадцы за ним украдкой наблюдали, не зная, чего ожидать в дальнейшем.

      Юля налила для свёкра чай в его любимый огромный бокал в виде бочонка, поставила перед ним, а сама занялась тестом. Как-то так вышло после её замужества, что она не на шутку увлеклась готовкой. Раньше особой любви к кухне не испытывала, но, возможно, потому, что в их доме у плиты царила мама. Особой кулинаркой Светлана Александровна не слыла, но о пропитании семьи всегда заботилась исправно. И необходимости готовить у Юли не возникало, вплоть до самого замужества. А в доме родителей мужа, оказавшись поставленной перед фактом, что нужно помогать всем, чем можешь, хоть как-то участвовать в семейном бизнесе и вместе преодолевать различные трудности, раз это всё на общее