– Вещи в себе – это действительность, как она существует независимо от познающего субъекта. В этом основа трансцендентального идеализма. Есть вещи в себе и явления. Последние мы можем знать, вещи в себе – нет.
– Да, но знание расширяется. То есть, мы всё же познаем вещи в себе?
– Мы не только не можем ничего знать, но у нас не может быть даже субъективных оснований предполагать что-либо об этих вещах. Это означает, что о них я не могу иметь даже определенной веры.
Моему мысленному взору представились эдакие пузыри, наполненные чем-то непознаваемым. Сознание обычного человека «запихнуло» непознаваемое в некую ограниченную в пространстве – и, наверное, во времени – оболочку. Другого образа мой уровень «априорных» знаний не мог создать. Но ведь непознаваемое должно быть совсем другим. Разве его можно ограничить, а тем более, увидеть? Оно же пронизывает этот мир. Нам кажется, вокруг нас знакомая, понятная, плотная среда, но это иллюзия, вызванная тем, что наше восприятие к чему-то такому не готово. На самом же деле, действительность разрежена и заполнена непознаваемым, заполнена теми самыми «вещами в себе». На самом-то деле я вообще ничего не знаю про этот мир. Вот про что говорил Сократ! Даже мурашки побежали. И все представления древних про тонкие миры – не случайны?
Тут меня осенило:
– Но мир можно описать математическими средствами! Ведь для этого и придуманы символы и знаки! Математика не основана на эксперименте, а порождена человеческим разумом. Следовательно, математика может указать на вещи в себе. Указать тем, кто не видит?
– Нет. Само наше сознание, наше восприятие выстраивает действительность, то есть то, что отражается нашим разумом и воспринимается как реальность, подчиняется математическим законам. Вспомни шары, которые ты только что придумал. Или вот такой пример: ни одно основное положение чистой геометрии не есть аналитическое суждение. В одном из русских фильмов был такой вопрос: «Крокодил, он больше длинный или зеленый?» Такое положение, как прямая линия есть кратчайшее расстояние между двумя точками, это синтетическое положение. В самом деле, мое понятие прямой содержит только качество, но ничего не говорит о количестве. Следовательно, понятие кратчайшего пути целиком присоединяется к понятию прямой линии извне и никаким расчленением не может быть извлечено из него. Поэтому здесь необходимо прибегать к помощи созерцания. При этом мы руководствуемся априорными, безусловными знаниями. Однако, у нас есть основания предполагать, что подобные «вещи» сами по себе существуют. Таким основанием является то, что человеческий разум, такой, как твой, например, неудержимо доходит до таких вопросов, на которые он не может дать ответа в режиме проведения опытов. Кто смог ответить на эти вопросы: что есть и откуда взялись идеи свободы воли, существования Бога и бессмертие души. Откуда у человека эти идеи, если ничего в опыте им не соответствует?
– То есть, математика не позволяет