– Виталик!
На ее крик из комнаты неторопливо вышел немолодой господин в домашней бархатной куртке.
– Вы хотите предложить свои услуги по уходу за ребенком?
Татьяна и Катя одновременно кивнули.
– Ну-с? И кто же эта смелая особа?
Татьяна опомнилась и подтолкнула Катю. Катя сделала шаг вперед. Хозяйка придирчиво оглядела ее и чуть приспустила ресницы.
– Я думаю, вы нам подойдете, – важно сказал Виталий Александрович. – Позвольте узнать, как вас зовут?
Густо покраснев, девушка ответила:
– Катя.
– Милое имя, не правда ли? – обернулся к жене Полуэктов.
Та улыбнулась и, уже возвращаясь в дом, поинтересовалась:
– Я тебе больше не нужна?
– Да, Мариночка, спасибо. Я сам обо всем договорюсь.
Поскольку Катю оплата занимала меньше всего, договорились быстро. Татьяна попрощалась, а Полуэктов провел Катю по дому, заодно объяснив ее обязанности.
– А вот и поручаемый вам субъект, – улыбнулся Виталий Александрович, вводя Катю в детскую. – Звать его Сережа и сейчас ему почти три года.
Кудрявый русоволосый субъект Сережа хитро кивнул.
– Вот твоя новая няня, – наставительно сказал Полуэктов. – Ее зовут Катя. Ты должен слушаться Катю, Катя будет тебе помогать во всем, а если ты начнешь шалить, она все расскажет мне и я лишу тебя сладкого.
Мальчик рассмеялся:
– А гулять она меня будет?
– Обязательно, – улыбнулся Виталий Александрович и повернулся к Кате: – Здесь рядом сад «Альгамбра», место тихое и спокойное. Именно там и можно прогуливать этого сорванца.
Катя кивнула.
– А сейчас можете отдохнуть, – вновь важно объявил Полуэктов. – Ваша комната рядом. Прямо с утра можете заняться нашим ангелом.
Небо над городом посерело в ожидании рассвета. Петр зябко повел плечами, посмотрел на шагающего рядом Исая. Тот почувствовал взгляд, виновато улыбнулся:
– Извини, что-то задумался…
– Я говорю, Тимофей правильно заявил на комитете, что либо вооруженные демонстрации, либо вообще не стоит соваться, чтобы не подставлять свои спины под казацкие нагайки.
– Нет, не правильно, – возразил Ашбель, и его острая черная бородка воинственно выпятилась.
– Че не правильно-то? – запальчиво возразил Петр. – На Первое мая казаки исполосовали нас, в следующий раз повторится то же самое.
Ашбель печально вздохнул:
– Так-то оно так… Однако ты не учитываешь, что с каждым разом наши демонстрации становятся все более многочисленными. Не случайно ЦК считает демонстрацию самой видной формой борьбы. Кстати, ты знаком с письмом «К нашим тактическим задачам»?
– Читал, – буркнул Петр.
– Тогда я не понимаю твоей позиции. Ведь четко и ясно сказано, что всякое серьезное политическое событие в стране должно непременно вызвать со стороны организованного пролетариата уличный протест в виде демонстрации,