– Хоть ты и мог приврать, – улыбнулся Майк.
– Так же, как и ты. – Симон улыбнулся в ответ, а затем снова посерьезнел. – Майк, пообещай, что мы никогда не расстанемся.
– Я всегда рядом, малыш. Честное слово! Не забывай об этом никогда.
Во взгляде Майка что-то проскользнуло. Но Симону теперь это было безразлично. Они снова были вместе, все остальное не в счет. Если Майк будет рядом, кошмары точно исчезнут. Именно на это он надеялся.
10
Чуть позже он, усевшись за кухонным столом, слушал брата. Он заметил, что Майк старается избегать всех серьезных тем, а также не затрагивает ничего, что произошло уже после смерти родителей.
Даже в этом смысле Майк ничуть не изменился. Все, что творилось в его душе, он предпочитал не выставлять напоказ, а разбирался со всеми своими проблемами сам. Казалось, он стеснялся показывать чувства, потому что это могло быть воспринято другими как проявление слабости. Майк всегда хотел быть таким, как его идолы на постерах: Брюс Уиллис, Вин Дизель, Шварценеггер и Дуэйн «Рок» Джонсон – прикольные типы, лишенные недостатков. Поэтому братья уклонялись от серьезных тем, а обсуждали с воодушевлением, к примеру, красный «Форд-Мустанг» с двигателем 1969 года выпуска, который Майк реставрировал для одного из заказчиков.
– Настоящее сокровище! Скоро снова будет как с конвейера. Завтра получит новую лакировку. Два компонента в одном – унилак! Только для элитных авто.
Майк всегда был помешан на автомобилях. Симон же не умел долго поддерживать беседу на автомобильную тему – в особенности теперь, когда у него развилась настоящая фобия, не позволяющая ему находиться внутри машины, – но он любил выражение глаз Майка, когда тот говорил о любимом предмете. Майк мог быть таким страстным и темпераментным – в этом Симон ему завидовал, несмотря на искреннее восхищение. Старший брат был его полной противоположностью.
Тилия, стоя у плиты, помешивала мясо в большой кастрюле. Знакомый аромат жаркого с приправами и паприкой наполнял кухню. Этот запах напомнил Симону об отце. Говяжий гуляш с домашними клецками и овощами в масле по бабушкиному рецепту был любимым папиным блюдом. «Вкус родного дома», – сказал он однажды Симону.
При этой мысли мальчик слегка поежился, хотя в доме было жарко. Симон в который раз вспомнил взиравшее на него с водительского сиденья Тилии чудище. О галлюцинации, притворявшейся папой, пока лицо не расплылось в монструозную харю. С нечеловеческими глазами. С полным ненависти взглядом. Произносящего злобные, полные ненависти слова: «Ты тоже должен был умереть!»
Симону снова захотелось почесать шрамы, но он сумел побороть себя. Между тем он был благодарен Тилии за то, что она промолчала об инциденте в машине. Это было бы ему крайне неприятно. Но больше всего Симона занимал вопрос, почему он вообще увидел это чудовище. Удалось ли ему хоть чуть-чуть заглянуть за таинственную дверь из своих снов? Видел ли он что-то реальное, о чем сейчас не мог вспомнить? Он надеялся, что однажды сумеет вспомнить.
Тилия