Как известно, император Феодосии обращал власть свою на ослабление язычества в дальних областях своей империи, и обители Доминики и Мавры сделались училищами для новых христианок. Блаженная Доминика долгими и твердыми подвигами взошла на высокую степень духовного совершенства. По милосердию Божию она исцеляла больных, прорекала будущее, призывая к заботам о вечности некоторых из беззаботных жителей веселой столицы. Жизнь св. Доминики была очень продолжительна: она дожила до времен императора Льва II (474). Святая Мавра умерла раньше ее. С благодарной мольбой преставилась она ко Господу. Обитель Мавры прославилась тем, что претерпела гонения при Копрониме.
О диаконисах V века упоминается в период царствования Феодосия II.
Святая Ксения-Евсевия, диакониса. Святая Евсевия была дочерью римского сенатора. В молодости она покинула родительский дом с двумя верными служанками и назвалась Ксенией, что значит «странница». Переодевшись в мужское платье, тайно скрылись они из Рима и на корабле прибыли в Александрию. Затем переплыли на остров Ко, что в пятидесяти верстах от Карийского города Гали-Карнаса. Здесь, наняв дом, Ксения жила со служанками, как с сестрами, взяв с них слово никому не говорить, кто она. «Я странница для Господа», – говорила она. Пребывание их на острове оказалось для них, беззащитных, слабых женщин, небезопасным. Но Господь послал им помощь по их молитвам.
В Миласе, вблизи соборного храма, Евсевия купила дом, устроила небольшой храм во имя архидиакона Стефана и составила общину дев. Блаженный старец Павел усердно заботился о новой общине и постриг в монашество Ксению и ее подруг.
Спустя недолгое время почил епископ Миласа, Кирилл, и на его место поставлен был игумен Андреевой обители, старец Павел.
Новый епископ посетил общину Ксении и в виде отличия предложил ей сан диаконисы. Ксения по смирению своему долго отказывалась, считая себя недостойной никаких наград. Однако епископ Павел все же посвятил ее в диаконисы.
Жизнь Ксении была высокодуховна. Она принимала пищу через день-два, а иногда через неделю и ела лишь один хлеб; она не касалась даже овощей и масла. Жизнь свою она проводила в покаянии, слезах и молитвах. Не довольствуясь молитвами в храме, она всю ночь стояла на молитве в своей келлии, с поднятыми к небу руками. Она скрывала свои подвиги, но подруги ее, желая подражать ей, видели это. Одежда на ней была самая простая. Строгая к себе самой, она была весьма милосердна ко всем, тиха, добра к сестрам, внимательна и к малым их потребностям. Никому не говорила она слова жестокого,