– Какого…, – пискнула я, удивляясь тому, что эта довольно странная ситуация казалась ему совершенно обыденной, – какого чёрта я здесь делаю? И почему ты голый?
Я отодвинулась от него и вжалась в изголовье кровати, судорожно прикрывая при этом грудь, которая, к счастью, была в лифчике. Я приподняла одеяло, глянула под него, и затем громко выдохнула.
Слава богу и трусы на месте.
– Мы же не…? – сморщившись, спросила я не в силах договорить фразу.
– Нет. Ты умоляла меня, но я всё же не стал пользоваться тобой… – сказал он обычным своим тоном, заведя руку за голову.
– Зачем ты врёшь? Я не могла так себя вести!
Он повернулся на бок и подставил ладонь под голову, обсматривая меня с ног до головы.
– На самом деле я пошутил. Я просто раздел тебя и уложил спать. Под утро ты обняла меня, я в этот момент уже проснулся, но решил не беспокоить тебя, пока ты сама не проснёшься.
– Ты что, не мог разбудить меня?
– Нет, мне было приятно лежать с тобой. Непривычно, но тем не менее довольно сносно – сказал он, гипнотизируя меня своим взглядом в сочетании с голосом.
– Зато мне теперь ужасно стыдно.
Он никак не ответил, а просто продолжал наблюдать за мной, вгоняя тем самым меня ещё больше в краску. Пользуясь случаем, я так же решила исследовать его тело, на котором стало больше мышц и которое теперь было украшено несколькими татуировками.
– Ты не мог бы выйти? Я хочу переодеться, – наконец промямлила я, когда поняла, что он может бесконечно пялиться на меня.
– Килан, я всё видел, когда тебя раздевал.
Я нервно хохотнула.
– Боже! – зарылась в своих руках лицом. – Я просто сгораю от стыда.
– Я заметил у тебя на теле очень много шрамов. Это всё последствия аварии? – настороженно спросил он, вероятно, ему было неприятно вспоминать тот ужасный день.
– Да, – выдохнула я, стараясь не смотреть на него, ведь, как мне показалось, на его лице уже вырисовывалась отчётливая тень тех страданий, которые ему пришлось пережить.
– И даже внизу живота?
– Ах, да! Нет! – замешкалась я, дотронувшись рукой до того самого шрама – Мне делали кое-какую операцию.
– Какую же?
– Удачную, раз я всё ещё жива, – выдавливая из себя косую улыбку, произнесла я и сразу же решила отвести от себя разговор: – Я смотрю ты все свои шрамы скрыл под татуировками. Странно, что на фотографиях их я у тебя не заметила. Они свежие?
Он посмотрел на свои татуировки на груди и левом плече, как будто сам не так часто их видел, затем он вернул взгляд на меня и бесстрастно сказал:
– Почему же? Нет, просто я прошу, чтобы их скрывали. Это очень личное! Делиться этим с публикой я пока не готов.
– Что на них? – приподнялась я с места и дотронулась до его груди, где была одна из его татуировок, я прошлась по незнакомым словам и даже почувствовала выпуклые буквы на коже – Это же латынь?
– Да, это латынь, –