Никита решил проверить свою догадку, когда они проезжали Сухаревскую площадь.
– Сворачивай на Щепкина, – приказал он перед Самотечной эстакадой.
– Зачем?
– Потом через Трифоновскую быстрее доедем, и к тому же мне приспичило, а улица эта тихая, со множеством дворов.
– Ты что, офонарел?
– Еще пятьдесят.
У него не было выхода, надо было доводить игру до конца – изображать живейший шкурный интерес.
– Ладно, только я сдам чуть вперед, а то еще повяжут вместе с тобой.
– Жди, – ответил Никита и полез в какие-то кусты, удобно посаженные у дороги. За кустами был дом с аркой. Никита решил просто уйти. Он не хотел снова участвовать в боевых действиях. Но он недооценил своего нового знакомого. Тот шел за ним метрах в тридцати.
– Ты что, тоже за компанию? – крикнул Никита.
Шофер ничего не ответил, просто шел, засунув руки в карманы своей турецкой куртки. Если бы Никита побежал, он бы знал, что делать. Ты убегаешь, я догоняю. Но Никита не двинулся с места. Шофер подошел вплотную. Но растерянность свою никак не выдал. Карман его куртки был настроен вражески. Топорщился, как зачехленный ствол главного калибра линкора «Миссури».
– Предлагаю перед битвой обсудить правила. Лучше всего на двадцати шагах через платок.
– Слушай ты, падла… – наконец выдавил он из себя и шагнул вперед.
Вторая ошибка. Никита шагнул навстречу и в сторону и оказался с другого боку от главного калибра. Противник вне зоны вашей видимости, господин канонир. Мертвая зона. Теперь абордаж. Тыльная сторона Никитиной ладони коротко, но емко припечатала его нижнюю челюсть к верхней. Зубы клацнули, как медвежий капкан. И последний убийственный выстрел 24-фунтовой карронады. Прямо в пороховой погреб. Этой же рукой по кадыку. Оглушительный взрыв. Пиратская шхуна пошла ко дну. Водитель, захрипев, повалился на землю. Никита наклонился и достал у него из кармана его главный аргумент короткого спора – коротконосый пистолет «Макаров». Победитель получает все.
А ведь рядом детская площадка. И, несмотря на вечер, она не была пуста. Трое двухлетних карапузов, бросив свои совочки, с интересом наблюдали за драчунами. Вдруг один из них радостно взвизгнул и повалил своего маленького соседа. Они покатились в песок. Третий с гиканьем шлепнулся на них сверху. Сидевшая невдалеке на лавочке мамаша, видимо, в оцепенении наблюдавшая за короткой баталией, очнувшись, бросилась их разнимать, а затем в ужасе потащила их прочь, приговаривая: «Это плохие дяди, очень плохие дяди…»
Склонившись над поверженным пиратом, Никита сказал:
– Ну что, плохой дядя, распугал ты местное население. Сейчас, похоже, милиция набежит. Может, ты меня кончать не собирался, может, попугать хотел?